Три года в аду. Как Светлана Богачева украла мою жизнь

– А зачем нам туда? – резонно заметил Миша.

– Там безопасно, – уверила Света и радостно хлопнула в ладоши.

– А здесь? – устало бросил Миша.

Он не хотел снова куда-то переезжать. Я тоже.

– Здесь нет. Таню ищут, а Армения дружит с Россией, – резко стала серьезной Света.

– А зачем меня искать? – пожала плечами я. – Я сама анонсирую в соцсетях афиши, где буду выступать и во сколько. Меня найти вообще не проблема.

Помолчав, Света ответила:

– Ты – самое дорогое, что есть в моей жизни. Я никогда не переживу, если с тобой что-то случится. И не прощу себе. Мне будет спокойнее, если ты будешь жить в Европе.

Признаться, я хотела безопасности. Света была убеждена, что меня ищут, и убедила в этом меня. Мне было очень страшно. Я оборачивалась на улице, иногда возвращалась с микрофонов, меняя такси. Какой-то животный страх поселился в моем усталом сознании. И Света постоянно подпитывала его, рассказывая ужасы о политзаключенных и арестах. Что сейчас военное время. Что людей хватают за посты в соцсетях, и мне никто ничего не забудет, и будут искать до последнего. Она постоянно просила меня быть осторожнее, и первое время даже была против того, чтобы я выступала на микрофонах. Но я убедила ее, что не смогу без выступлений. Комедия была моей отдушиной, и только на сцене я чувствовала себя живой. Я мечтала сбежать от этого страха. Почувствовать себя в безопасности.

– Ладно. Поехали в Грецию, – сдалась я. – Миш, ты как?

– Я только за, – ответил Миша. – А возможно там поступить в медицинский? Я же не отчислен, а в академическом отпуске.

– Да, возможно. Я уже все решила, – ответила Света. – Они тебя возьмут. Только нужно достать ваши аттестаты и апостилировать их. У меня остались на последнем банковском счету деньги. Они там лежат в случае моей смерти, но, кажется, сейчас они пригодятся больше. Купим дом.

– Свет, извини, но не купишь, – отрезала я. – Мы с Мишей будем жить отдельно.

– Я понимаю. Но мне одной не хватит на дом. Купим его все вместе, можно на твое имя. Ваши родители добавят денег. И вы тоже. Встанем на ноги, и я от вас съеду. Вы вложитесь в меньшую часть, но он будет твой. А потом я от вас съеду.

Я разозлилась. Я слышала, наверное, в миллионный раз, как Света от нас съедет или мы съедем от Светы. Я понимала, что Света воспринимает меня как свою семью. Но я не хотела становиться ей семьей. Слишком много проблем и боли было связано с этим человеком. Дружить, общаться – пожалуйста. Но не жить вместе снова! Тем более не связывать друга друга покупкой общей недвижимости.

Я была уверена, что и мне, и Свете необходимо сепарироваться друг от друга и жить дальше. И мечтала найти в себе силы для этого разговора. Но сейчас мне нужно было отстоять свое право на независимость хотя бы в Греции.

– Мне не нравится эта идея, – настаивала я.

– Ну а чего ты хотела? – вдруг рассердилась Света. – Мы в эмиграции, здесь нет простых решений! Тем более, купив дом, мы сразу сделаем прописку, и будет меньше проблем с получением гражданства и документов.

Ее тон стал поучительным и почти злобным. Я вжалась в кресло.

Я не переносила, когда со мной так разговаривали. Сразу пугалась и чувствовала себя ужасно некомфортно, будто сделала что-то плохое. А больше всего я боялась быть для кого-то плохой. И после эмиграции и смерти бабушки эти страхи обострились. Я не могла ответить «нет». И сейчас Светин злобный, обиженный тон будто прибивал меня к земле. Мне было легче со всем согласиться, лишь бы этот разговор скорее закончился.

– Ладно. Что от нас требуется? – простонала я.

– Ничего, – резко оживилась Света. – Я сама все решу. Только генеральные доверенности на меня. Я поеду в Россию за вашими аттестатами.

– Мой аттестат у меня с собой, – машинально ответила я.

Светины перепады эмоций очень утомляли. Потому что раскачивали и меня. Вот на меня чуть ли не кричат, обижаются и злятся, а вот тут же снова улыбаются и ласково разговаривают. Я предпочитала второе и избегала первого как могла.

Миша ответил Свете:

– Не заморачивайся так. Я выпишу доверенность на свою маму. Она заберет мой аттестат, в школе ее знают. И другие нужные документы сделает мама.

– Да. Так намного логичнее, – согласилась я.

На том и порешили. Света занималась апостилями и искала нотариусов. Мы ходили в российское посольство выписывать доверенности и собирали документы.

* * *

В начале мая Света разбудила меня с утра с криком:

– Таня, срочно! Помогай!

Я протерла глаза, откинула одеяло, нацепила халат и вышла на кухню, прикрыв дверь, чтобы не разбудить Мишу.

– Что случилось? – спросила я Свету.

– Нужно срочно две тысячи евро на визовый сбор! – нервничала Света, активно печатая что-то в телефоне.

– Ну, значит, не сделаем. У нас нет этих денег, – спокойно ответила я и уже собиралась уйти обратно в постель.

– У меня есть, – раздраженно парировала Света и нервно начала стучать рукой по дивану, чтобы я села рядом с ней.

Я нехотя села рядом. Света продолжила: