Три города на севере Африки

Я упомянул о том, что Батна — это два города: арабский и «европейский». Но есть еще и третья Батна. Она расположена в восточной части города, слева от узкой шоссейной дороги. Здесь нет кофеен, нет магазинов, нет и улиц. Третья Батна — это большая городская свалка, уставленная отслужившими свое ржавыми машинами, заваленная пустыми консервными банками. Если пройти мимо старого мусульманского кладбища, ворота которого всегда закрыты, то попадаешь в совершенно иной мир. Мир, живущий по своим, никому не ведомым законам. Всего несколько десятков семей. Почему они поселились здесь? Откуда пришли?

Я шел по шоссе, вдыхал непередаваемый «аромат» свалки и разглядывал ее «достопримечательности». Стены «домов», точнее, их немыслимо жалкого подобия, заменяли поставленные на ребро остовы легковых машин, вместо крыши — днище; иногда поверх него натягивали подобранную здесь же полиэтиленовую пленку. Мебель заменяли вытащенные из кабин кресла. Около жилищ паслись ослики со спутанными проволокой передними ногами. Над свалкой кружились стаи ворон и ястребов. Большие коричневатые птицы изредка камнем падали вниз за добычей. Попадались раздавленные змеи. Надо сказать, что государство предлагало обитателям свалки переселиться в другие места. Они имели возможность принять участие в строительстве Транссахарской автомобильной дороги. На строительстве высокая зарплата, относительно сносные условия жизни. Но в Сахару ехать жители «третьей Батны» отказывались.

— Бездельники они тут все — так отозвался о живущих здесь людях знакомый алжирец, поведавший мне о том, какие делались попытки ликвидировать батаийское «дно». По-своему он прав: многие обосновавшиеся здесь мужчины уже привыкли к полуголодной, но зато праздной жизни и менять ее на нелегкую, пусть и хорошо оплачиваемую, работу не спешили.

В конце свалки шоссе изгибалось и спускалось к подножию поросшей лесом горы. Хоть гора и невысокая, но с ее вершины Батна видна целиком. Каждый, кто поднимается на гору, должен на ее вершине положить камень. Здесь их скопилась целая пирамида. Склоны горы поросли травой, среди которой бегали небольшие вараны. Самые крупные из них выползали на плоские камни и грелись на солнце. Заслышав шаги, они оборачивались и лениво уползали прочь. Местные жители говорили, что еще недавно в здешних пещерах обитали шакалы. Теперь, вспугнутые машинами, они перебрались в глубь гор.

Странствовавшие по этим местам в XIX веке путешественники писали о водившихся в изобилии львах. В то время львиная охота была одним из любимых развлечений офицеров колониальных гарнизонов. Теперь от львов остались лишь воспоминания. Единственным крупным животным, уцелевшим в округе Батны, оказался кабан. Охота на кабанов была запрещена, и занимались этим одни иностранцы. Коран не разрешает мусульманам не только употреблять свинину, но даже и выкармливать свиней.

Декабрь в Батне — месяц холодный и дождливый. Еще в середине октября перед наступлением холодов выпадает несколько теплых и солнечных дней, а потом с востока и севера приходят свинцовые облака, белыми шапками покрывают окрестные вершины и оттуда ведут наступление на город. Батна лежит в котловине, ветер в которую дует сразу с четырех сторон. И так же хлещет с утра до вечера холодный мелкий дождь. Зонт не спасает. Хорошо еще, если сильный порыв не выворачивает его наизнанку или не выдергивает из рук. От холода немного спасает длинный шерстяной бурнус или похожая на него накидка — кашабийя. Мужчины в бурнусах с капюшонами походят на монахов.

А дождь все идет и идет. Иногда, впрочем, он замирает, но пауза может оказаться предвестницей ураганного ветра. Однажды, проснувшись, мы обнаружили, что ветер поломал деревья на улице и разбросал их ветки по мостовой. Порой он дул с такой силой, что было невозможно открыть входную дверь. Ветер врывался через балконы в комнаты, свистел под дверью. Электронагреватели не спасали, и мы устилали каменный пол в комнатах одеялами. В такие дни улицы пустынны. Из кофеен улетучивается их привычный уют. Там сыро и промозгло. В ноябре, случается, температура падает ниже нуля. Несколько раз шел снег. Держался он, правда, до полудня. Внезапно появлявшееся солнце растапливало его, но дети успевали слепить из белой липкой массы снежных баб.

Самое уютное место города в такую пору — души. Там всегда тепло и в изобилии течет горячая вода. В души, особенно в самый большой из них — «Эксельсиор», приходят поговорить, просто погреться.

Разместившийся в подвальном этаже дома «Эксельсиор» популярен еще и потому, что над ним располагается кофейня. Поднимаясь наверх, довольные посетители пьют горячий хлиб, чай, кофе.

Улицы, площади Батны, ее скверы покрывает жидкая грязь. Мокрые руки, мокрое лицо, вода проникает под плащ, не выдерживают самые прочные «мокроступы». Зимний холод северного побережья Африки! Как хотелось жары в этой Африке! Трудно поверить, но именно в Батне я отморозил палец, который с тех пор краснеет и пухнет при самом незначительном холоде.