Три грации

— Ну не предъявят же они в качестве доказательств живую Лираку и ее сына, — усмехнулась я в ответ. — Хотя это железобетонные улики, но увы, они пока не могут раскрыть все карты. Да я думаю и не собираются. Сдается мне, дорогие мои, что Зорид выставит своего сына как главного злодея. Сам же прикинеться невинной овечкой, и ему абсолютно плевать и на Иллидея и на своего закадычного друга Хаарацея. Лирака говорила, что они друзья, нет, — брнезгливо усмехнувшись и покачав головой, добавила: — Они подельники!

— Кто-нибудь понял, что Лиззи сказала? — аккуратно поинтересовался Максимус.

— А что тут понимать, да некоторые слова не понятны, но смысл доходчив, — ответил ему Фольдар.

Максиму все равно недоуменно пожал плечами, посмотрел на меня исподлобья и изрек, неожиданно для него умную вещь:

— Лиззи, я хотел бы извиниться. Я вел себя недостойно. Мне стыдно перед тобой.

— Максимус, — улыбнулась я ему. — Забудем, что было, начнем все с чистого листа, — увидев его недоумение, хмыкнув, объяснила: — Все с начала. Это значит, я не сержусь на тебя и приняла твои извинения.

Парень довольно разулыбался и вернулся к своей еде.

— Теперь нам надо решить, что делать дальше, — продолжил тему Хадарай. — Надо вызволить твоего отца, Лиззи. Если миссис Оливерс права, то это надо делать как можно скорее. И это сейчас наша главная задача.

— Знать бы, куда именно его поместили, — задумчиво произнесла я.

— Думаю в самой высокой башне темницы, — высказал предположение мистер Эсса, — чтобы копатели не смогли его вытащить.

Я посмотрела на нага, нахмурившись и кривя свои губы, пыталась обдумать одну мысль, пришедшую мне сейчас в голову, вздохнув, решила высказать ее всем:

— У нас нет времени, чтобы идти вверх по башне, сметая охранников. Так? — риторически спросила я и, заметив, что меня слушают внимательно абсолютно все, продолжила свои рассуждения: — Значит нам придется рушить эту башню.

— Но твой отец может пострадать, — с сомнением ответил мне Орши.

— Нет, — покачала я головой, — надо разнести только часть стены. Пульсар подойдет. Если там щит Теней, то мы с девочками его снимем.

— Саммий полетит с вами, — вклинился в мои рассуждения аспид.

— Нет, Арден, — остановила его Ингиелла. — Порталами он не пройдет, а лететь долго. Мы втроем отправимся, и перенесем его сюда.

— Мы все идем с вами! — воскликнул Фольдар.

— Хорошо, — согласно кивнула я, лишь бы не спорить с оборотнем, понимая тщетность этого. — Выдвигаемся ночью.

Все, кроме змея, были согласны со мной. Арден пытался протестовать против того, что мы отказались от его помощи. Но вместо этого, я попросила собрать нам подмогу и подобраться как можно ближе ко дворцу. Никто из нас не сомневался, что основное действо будет именно там. Не зря же Зорид с Харса сказал нам, что история повторяется.

Пообедав, решили, что нам необходимо отдохнуть и набраться сил перед ночной вылазкой. Лежа в той же комнате, которую нам отвели аспиды перед нашим походом на Харс, я пыталась связаться с Валеусом, но он поставил барьер, через который я не могла никак пробиться. Попыталась достучаться до отца, но все было тщетно. Мои подруги, лежа на своих постелях, также задумчиво вздыхали о чем-то своем. После очередного тяжелого вздоха Оливии, я не выдержала и поинтересовалась у нее:

— О чем ты так напряженно думаешь?

— О родителях, — грустно усмехнулась она. — Как мне сейчас их не хватает, — и приподнявшись с постели, посмотрев виновато на нас с Ингиеллой, она угрюмо добавила: — Девочки, мне стыдно признаться, но мне до одури страшно сейчас.

— Не тебе одной, — усмехнулась Ингиелла. — Я тоже боюсь. Никогда ни с кем не воевала, а тут… Конечно нам всем будет страшно от неизвестности. План по спасению Сидиллы хорош, но очень уж сырой, а времени на обдумывание другого у нас нет. Вот мы это понимаем и боимся.

— Ты права, — согласилась я с ней. — Но ждать нет возможности, можем опоздать. А так хочется прижаться к своей земной маме, почувствовать на своей голове успокаивающее поглаживание руки отца, и его уверенный голос, говорящий, что все будет хорошо. Но внутри у меня нет тревоги или паники, просто страх. Это вселяет надежду на то, что наша операция увенчается успехом.

— Кстати ты права, — довольно воскликнула Оливия. — Тоже нет этих чувств внутри. Боязнь, наверное, больше от того, что придется лететь, а я первый день, как встала на крыло. Вы знаете, — вздохнула она, — я вот что думаю еще, темница же окружена лесом? — и услышав наше утвердительное “угу”, продолжила: — Там полно всякого зверья. Что если попросить прийти нам на помощь?

— А попробуй! — увлеченно зашептала Ингиелла. — Я как вспомню того важного волка, охраняющего наш сон, так волосы дыбом становятся. Их же тоже ночью можно попросить, а еще сир тоже можно привлечь. Да собрать всех хищников вокруг! Это же прекрасная идея, подруга! — восторженно закончила она.

— Это отвлечет стражников от нас, — согласилась я с ними. — Так и сделаем. Меня тревожит одно, те кто с нами пойдут, они же могут пострадать.

— Я предупрежу живность, чтобы их не трогали, — деловито ответила Оливия.