Три имени вечности

Эйтор почувствовал, что его лицо заливает краска стыда и, чтобы перевести разговор на другое, пробормотал скороговоркой:

– Ладно-ладно, все. Больше не буду. Давайте лучше решим, когда мы уже поедем…

И рассмеялся, а вместе с ним и все остальные. Смех освежил их и помог сбросить нависшие над ними, под стать серым облакам, мысли о том, что как они могли так заблуждаться всю жизнь? И почему они не понимали множества удивительных фактов и феноменов, окружающих их со всех сторон и буквально бросающихся в глаза? Фактов, которые стали неумолимо выстраиваться для них в единую логическую и последовательную цепь.

– Как же часто силы небесные дают нам знать о том, что их присутствие в мире никуда не делось!

Эту мысль, общую в тот момент для всех, выразил Эйтор.

– Какие мы слепые были… Да скорее всего, такими и остались… Ведь все эти откровения, о которых мы так долго разговаривали, они… они такие неустойчивые. У меня сейчас такое чувство, что я вот-вот забуду все. Забуду, как забыл те сказки, которые в детстве рассказывала мне мама перед сном. А ведь те сказки были по-настоящему реальными для меня…

Глеб в тот момент испытывал такое же чувство – оно было похоже на те ощущения, когда мы, просыпаясь, пытаемся запомнить сон, который только что видели. Но сон этот, еще секунду назад такой реальный и осязаемый, с множеством разнохарактерных персонажей, с цельным и завершенным сюжетом, начинает неудержимо ускользать, стремительно и безвозвратно улетая в неизвестные космические дали. И точно так же все философские постижения неостановимо испарялись прямо на глазах, вытесняясь неумолимо наступавшей материальной реальностью.

В тот момент каждый из них, погрузившись в себя, с удивлением и сожалением наблюдал за тем, как его «постижения» исчезают в глубинах сознания.

Глеб стоял, пытаясь осознать все произошедшее с ним, и мысли и идеи его, до этого хаотически метавшиеся в разные стороны, неожиданно перестали прыгать, а выстроились в стройные шеренги и зашагали по широкой дороге. И умозаключения его были примерно следующие.

Для того чтобы выстроить в уме некие связные онтологические концепции, да еще и пытаться их более-менее последовательно изложить, необходима внутренняя готовность. Под готовностью вовсе не имеется в виду необходимость получения философского или иного гуманитарного образования, нет. Любые, пусть даже самые сложные философские и религиозные концепции могут быть изложены практически любым человеком при минимальной образовательной подготовке.

Единственное, что, безусловно необходимо для убедительного изложения любых философем, религиозных парадигм или богоискательских доктрин – духовный опыт. Если у человека есть хотя бы малые проблески такого опыта, он поведет его все дальше и дальше по пути познания. И, в конце концов, обязательно наступит такой момент, когда человек начнет обобщать и интегрировать. Этот этап неизбежен. Без процесса соединения в некое целое, любые духовные или религиозные открытия могут остаться за пределами ясного осознания и понимания.

Понимание, как таковое, для нас, людей, совершенно необходимо. Необходимо именно потому, что мыслительные процессы являются одним из неотъемлемых свойств человеческих существ. Как часто духовные практики говорят нам о том, что для достижения просветления нужно остановить ум – с помощью медитации, молитвы или еще как-то иначе! И в этом они абсолютно правы.

Но как же редко они говорят, что в нужный момент необходимо его, этот ум, включить… Это помогает нам на какое-то, пусть недолгое время обрести внутреннюю опору, создать себе своего рода спокойную «духовную гавань» в бушующем океане перехлестывающихся друг с другом космических сил.

Но любые интеллектуальные построения – пылинка по сравнению с вселенской мудростью, которая никогда не повторяется. Никогда! И поэтому, стоит нам хоть на секунду увериться в том, что мы обладаем всей полнотой истины, обладаем истинным знанием или истинно верным учением, как мы мгновенно оказываемся отброшенным далеко назад – на исходные рубежи. И тогда мы становимся слепыми догматиками, религиозными фанатиками, такими же, какими, по уверениям древних гностиков, нас создал «сын хаоса»…

Такие духовные гавани годятся только для временного отдыха, подумал Глеб. Любые, даже самые развитые и высокодуховные системы (системы, но не духовные учителя или духовный опыт) со временем изживают сами себя. И потому-то, как бы внутренне мы тому ни противились, как только к нам придет ощущение застоя, ощущение неудовлетворенности, мы должны снова отправиться в плавание.

Конечно, думал он, вовсе не нужно обязательно менять религию, к которой принадлежишь, бросать семью или друзей… Известно, кто первым покидает судно в минуту опасности…

Поиск – вот ключевое слово, решил Глеб. Непрестанный поиск себя в мире и мира в себе. Поиск новых возможностей, новых пределов. Жить сейчас, смотреть в будущее, не забывать прошлое. Простая формула. Но именно она способна привести человека к знанию.