Три имени вечности

Аким присел возле мостика на корточки и выбрал из нескольких монет одну – побольше размером и потяжелее. Подбросив ее на ладони пару раз, он скомандовал Глебу и Нике:

– Давайте!

Глеб чиркнул спичкой, которая с шипением загорелась, пламя затрепетало в прохладном воздухе, и Глеб поспешно спрятал маленький дрожащий огонек в сложенных лодочкой ладонях, стараясь уберечь его от движений воздуха.

Аким, увидев, что спичка уже горит, аккуратно, но сильно катнул монету, словно шар в боулинге, по центральной, самой широкой доске, целясь так, чтобы она двигалась ровно и не попала ни в одну из щелей. Монета, тихо стуча насечками на гурте по неровностям сосновой доски, покатилась по мостику к противоположному берегу ручья. Аким внимательно наблюдал за ней, закусив губу и сведя от напряжения брови.

Ника аккуратно выполняла свою часть работы – наклонив железную кружку, она тоненькой струйкой лила на землю возле мостика набранную из ручья воду. Она не знала, что происходит, но понимала, что их проводник делал что-то очень важное. Монета катилась ровно, но вдруг, на полпути наскочив на шляпку ржавого гвоздя, торчащего из доски, засбоила, завихляла, въехала в щель между досками и, сделав пару оборотов вокруг своей оси, со звоном упала на левую крайнюю доску в нескольких сантиметрах от края.

– Фух-х-х… Аким перевел дыхание и, сняв матерчатую кепку, смахнул пот со лба. – Еще немного – и в воду упала бы.

– И что тогда? – спросил Глеб.

– Что, что… Ничего хорошего… Может, пришлось бы вброд… – Аким зачем-то поглядел на небо и взял еще одну монету, на этот раз желтую. – Гаси спичку и зажигай вторую.

– А если и сейчас не получится? – спросила Ника, набирая новую порцию воды из стремнины. Ей очень хотелось попасть на другой берег.

– Когда не получится, тогда и будем думать, – ответил проводник и, приготовившись катнуть вторую монету, скомандовал: – Поджигай!

Глеб еще раз чиркнул спичечной головкой о боковую стенку коробка и сразу же, не дожидаясь, пока пламя разгорится, спрятал огонек в ладонях. Аким плавно с размаху движением катнул монету, и она покатилась по центральной доске мостика. Гурт этой монеты был толще, а диаметр – меньше, чем предыдущей, поэтому движение монетки было ровным и уверенным. Она очень удачно миновала препятствие в виде торчащего гвоздя, перескочила через пару нешироких трещин и выкатилась на финишную прямую. Дальняя часть доски была ровной и не имела никаких изъянов. Увидев, что монета вот-вот беспрепятственно доберется до противоположного края моста, Аким выпрямился и проворно рванулся вперед по мосту, стараясь бежать только по центральной доске. Он на ходу крикнул Глебу и Нике:

– Давайте за мной!

Глеб, бросив спичку наземь и подхватив гитару, бросился за проводником настолько быстро, насколько позволял ему тяжелый рюкзак, бивший по спине. Ника, выплеснув остатки воды наземь, помчалась последней. Они неслись, грохоча сапогами по деревянному настилу, а жердевые перила качались при каждом их шаге. Пробегая по мосту, Глеб заметил, что на досках лежит еще несколько десятков монет, какие-то из них застряли в щелях настила. Некоторые были, судя по их виду, оставлены здесь очень давно. Он успел подметить, что среди монет были и иностранные, но не успел удивиться этому факту – он бежал за проводником со всех ног. За несколько секунд они пронеслись по мостику на другой берег ручья, по инерции пробежали еще десяток метров и, перейдя на быстрый шаг, поднялись на холм к центральному дому.

Аким остановился в нескольких метрах от дома и сказал, пытаясь отдышаться:

– Ну дак и ладно… Сейчас пойдем к… Хотя – вон он стоит. Ждет.

Встречавший их человек, и точно, ждал их, стоя в свободной позе у крыльца с резными столбиками, огораживающими ступеньки лестницы. Выглядел он как обычный егерь, каких много в тайге – росту выше среднего, плотный, даже кряжистый, не старый еще бородач в камуфляже, с обветренным загорелым широким лицом. Лохматые брови, глубоко посаженные серые глаза. Нос поломан и, похоже, неоднократно, отметил Глеб, стало быть, забияка, каких поискать. У его ног сидели три огромных волкодава, внимательно наблюдавших за гостями.

Аким подошел к хозяину и поздоровался с ним за руку, то же самое по очереди сделали и Глеб с Никой. Все собаки как по команде напряглись и оскалили белые клыки, приготовившись, если что, защищать своего хозяина. Бородач, оценивающе оглядел Глеба и Нику с ног до головы и спросил звучным голосом:

– Ну, здравствуйте. Я Аксентий. Как добрались?

Его коми акцент был еще более выражен, чем у их проводника. Он коверкал половину произносимых им слов, то и дело произнося «щ» вместо «с» и «к» вместо «х», а его оканье было поистине невероятным. Такому колоритному оканью позавидовал бы даже и коренной волгарь.

– Спасибо, хорошо. – Глеб смущенно пожал плечами, показывая, что он нисколько не устал. Он старался держаться спокойно, но это ему не очень хорошо удавалось. Он пытался определить, кто сейчас перед ним стоит – тун или нет.