Три килограмма конфет

Я не смогла бы вспомнить, сколько уже лет прошло с последнего моего настолько волнительного выступления. Сейчас не было публики: только выстроившиеся ровными рядами скамейки на трибунах, блестящие после дождя, да вызывающе смотрящий прямо в глаза Максим. Не существовало сценария, которого необходимо бы придерживаться, опасаясь забыть или перепутать слова; только импровизация, грядущая игра на грани фола с непредсказуемым финалом.

Стоя среди огромного поля, границы которого оставались видны лишь благодаря желтоватому свету фонарей, расставленных по периметру, я испытывала будоражащий восторг и парализующий страх, внутреннее спокойствие и подстёгивающий к действиям азарт. Это было странно. Волшебно. Неоднозначно. Достаточно лишь представить на трибунах сотни болельщиков, чтобы понять, какие потрясающие эмоции, чистый кайф может принести игра.

Единственной проблемой было лишь то, что я чётко понимала: в честном соревновании мне никогда и ни за что не обыграть Иванова, даже если следующие двадцать минут меня будут сопровождать неимоверная удача и покровительство всех когда-либо придуманных богов. Хотя, если Зевс всё же решит испепелить его молнией, победа вроде как автоматически достанется мне?

— И что мы будем делать? — осторожно поинтересовалась я, судорожно пытаясь придумать какой-нибудь сносный тактический ход, позволивший бы сделать свой скорый проигрыш не настолько унизительно фееричным, каким он пока выглядел у меня в голове.

— Ты же хотела забить гол? Вот и забивай! — с вызовом ответил Максим, не скрывая того, какое удовольствие ему приносит мой растерянный и немного испуганный вид.

— А здесь же… двое ворот? — мой голос быстро терял недавние нотки решительности, становился всё тише, даже слегка подрагивал, чему так удачно способствовал пробиравший до костей холод на улице. Я растерянно крутила головой по сторонам, стараясь больше не смотреть на своего оппонента, скалящегося в ехидной ухмылке.

— Давай в те, — он махнул рукой вправо и начал громко смеяться, почти закашливаясь, вынуждая меня залиться ярким румянцем смущения.

Удивительно, но под воздействием алкоголя я будто бы соображала быстрее обычного и ловко придумала способ обхитрить излишне самоуверенного засранца, сыграв на его чувстве собственного превосходства над другими. Ради подобного стоило переступить даже через свою гордость, возмущённо требовавшую немедленно прекратить этот унизительный спектакль.

— А начало после свистка? — судя по тому, как его чуть ли не пополам сложило от очередного приступа смеха, у меня очень правдоподобно вышло похлопать глазами и состроить из себя дурочку. Рита наверняка была бы довольна, увидев сейчас мои актерские потуги.

— Да, точно. Сейчас, — он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, попытался сделать серьёзное лицо, но опять сорвался на хохот, и мне пришлось ждать ещё долгую минуту, превозмогая желание придушить засранца голыми руками, прежде чем у него, наконец, вышло свистнуть, обозначив тем самым начало игры.

Именно этого мгновения я ждала, стойко вынося его насмешку. Сыграв на эффекте неожиданности, без промедления завладела мячом и что было сил побежала в сторону указанных им ранее ворот, опасно проскальзывая по мокрому газону в совсем не подходящей для таких трюков обуви и молясь лишь о том, чтобы ненароком не споткнуться в этих чёртовых миленьких туфельках и не рухнуть ничком, провалив такую отличную попытку победить.

— Ты серьёзно? — удивлённо крикнул мне в спину Иванов, ещё продолжая посмеиваться и тем самым даря драгоценные и столь важные секунды форы. Пока он стоял, не до конца осознавая происходящее, я уверенно и неотвратимо приближалась к намеченной цели.

«Я всегда выигрываю, хоть раз попади по мячу… Тоже мне, недоделанный Месси, » — ехидно думала я, начиная задыхаться от внезапной физической нагрузки и уже рвущегося наружу смеха от явной комичности всего происходящего. Больше всего я жалела, что не могла увидеть выражение лица этого напыщенного болвана, когда до него всё же дошло, как я обвела его вокруг пальца и получила единственный, и теперь вполне реальный, шанс на победу.

— А ну стой! — судя по угрожающе близко прозвучавшему крику, он начинал стремительно догонять меня, что совсем не удивительно, учитывая разницу в нашей с ним физической подготовке и, в том числе, в форме одежды. Может быть, я слишком самоуверенна (или чересчур пьяна, что почти синонимы, по сути), но ворота были уже достаточно близко, чтобы начинать ликовать от скорой возможности забить тот самый решающий гол. И он тоже не мог не понимать этого.

Я замахнулась для удара, надеясь, что за последние несколько лет не успела разучиться самым элементарным движениям, совершаемым когда-то десятки раз за день. И именно в этот момент по полю пронёсся громкий звук, сбивший с толку нас обоих.

Звук настоящего свистка.