Три коротких слова

На первый взгляд «Дом для детей» напоминал уютный детский сад, где в хорошеньких домиках с превосходными площадками для игр живут милые детишки. Но у каждого из нас были свои ужасы, затаившиеся, словно чудовища, в мрачных глубинах тихой заводи. Некоторые из детей подверглись сексуальному насилию со стороны родственников. Других – брата и сестру – приклеили к стене их собственные родители, намазав им руки клеем «Момент» и бросив на произвол судьбы. Один мальчик рассказал, что его брата заморили голодом, заперев в шкафу. До поры до времени наши чудища лежали тихо, однако волнение на воде не давало нам покоя. Изредка над поверхностью показывался плавник, хвост или щупальце, как будто чудовище переворачивалось в толще воды.

Среди ночи Сабрина кричала: «Не трогай меня!»

Иногда я просыпалась вся в слезах, бормоча, что застрелили человека и повсюду лужи крови.

Другие боролись со своими чудовищами иначе. Сэм мог взорваться и ударить обидчика не разбирая куда. Лерой расцарапывал себе все лицо и тело. А Кери была настоящий ящик Пандоры. Милая улыбчивая девочка вдруг превращалась в одержимого монстра. Она затыкала сливные отверстия в раковинах и открывала краны на полную, затопив одновременно три туалета. Забиралась на шкафы и выкручивала лампочки, тыкала вешалками в электрические розетки, пока не сыпались искры. Временами она забиралась на стул и оплевывала всех, кто проходил мимо. Кери выглядела намного младше своего возраста, зато была сильной и отчаянной. Убегая от мистера Ирвина, она легко запрыгнула на стол для пинг-понга, а когда наставник попытался ее схватить, она, выставив руки вперед, бросилась на пол, но не рассчитала и рассекла подбородок о край стола. Через пару дней она сорвала бинты и повыдергивала швы из раны. Кровь хлестала рекой, а она с истошным смехом бегала за остальными детьми, стараясь как можно больше их запачкать. Ее жуткий смех звучал как предостережение. Затем у нее начинала подергиваться голова, а в глазах появлялся блеск, как у дикого зверя. Удержать ее было невозможно. Однажды она вывернулась из крепкой хватки мисс Санднес и прокусила ей руку, да так глубоко, что моей наставнице пришлось пить антибиотики.

Когда стало известно, что к нам придут волонтеры и устроят детский маникюрный салон, я чуть не запрыгала от радости. Я знала всю процедуру от и до – ведь я видела, как работает миссис Чавес. Когда маникюрша стала раскладывать инструменты, я стала рядом и с важным видом принялась комментировать.

– Это для размягчения кутикулы, – указала я на тюбик с дозатором. – А это – для удаления птеригия.

– Все верно, – кивнула она. – Садись, будешь первой в очереди.

– Почему это Эшли всегда первая? – визгливо выкрикнула Кери.

Кери схватила бутылочку с чем-то прозрачным, и не успели мы опомниться, как она открутила колпачок и плеснула жидкость мне в лицо.

– Боже мой, это ведь ацетон! – в ужасе закричала маникюрша.

В глаза мне как будто насыпали горячих углей.

– Помогите! – заверещала я.

Мисс Лайза отвела меня в санузел и обильно промыла мне глаза.

– Уже не печет? – озабоченно спросила она.

– Вроде нет, – ответила я, усиленно моргая. – Разве что совсем чуть-чуть.

У мисс Лайзы дрожали руки.

– Ты могла ослепнуть.

После этого случая я решила: чтобы выжить здесь, лучше не высовываться.

Сидя рядом с Сабриной, я доедала завтрак, как вдруг она пихнула меня локтем вбок, скосив глаза на столик для персонала.

– Знаешь, кто это?

За столиком в компании Мэри Фернандес и наставников из корпуса Лопес-коттедж сидели незнакомые мужчина и женщина.

– Новые сотрудники? – попыталась угадать я.

– Покупатели! – пробубнила Сабрина.

– А что они надумали тут покупать?

– Нас. – Сабрина закатила глаза. – Подыскивают себе ребенка. Притворяются, будто смотрят в другую сторону, но попробуй угадать, за кем они наблюдают.

– За Надин?

Сабрина кивнула.

– А ты замечала, чтобы к тебе присматривались?

– Пока нет. Я почувствую, когда это случится.

– Я тоже, – с уверенностью поддакнула я.

С тех пор я стала обращать внимание на «ритуальные танцы» усыновителей. В службе усыновления им рассказывали о ребенке, затем позволяли наблюдать за ним во время обеда, на соревнованиях, шоу талантов и других мероприятиях. Кого из них я бы хотела себе в родители? Идеальная мама была бы похожа на мисс Санднес, а папа – на мистера Тодда или мистера Тома. Цвет кожи не имел значения. Мне нравились женщины в модельных брюках или элегантных шортах, блузках пастельных цветов, туфлях на низком каблуке и с дорогими сережками в ушах, как у Мэри Миллер. Наиболее зажиточными казались мужчины в рубашках-поло с вышитым логотипом в виде всадника на лошади.