Три краски

Но вот вопрос: что именно? Пойти и заявить в полицию? Будет ли толк… Я не уверен, что у них там нет своих людей. Если предательство проникло в огромный офис в самом центре мегаполиса, значит, враги могущественные. Наверное, они договорились с властями, подкупив всех, вплоть до Белого дома. Тогда что же полиция? Сдаст меня при первой возможности! Нет, обращаться к ним нельзя. Вот и вчера, когда я, крадучись, в своем обычном камуфляже проходил мимо полицейского, тот смотрел на меня подозрительно. Лучше держаться от них подальше. Но что еще я могу сделать?

Я думал над этим день и ночь и наконец решил: у меня нет иного выхода, чем заявиться к мистеру N, директору холдинга, в котором работал. Объясню ход своих мыслей. Я не уверен, что он вообще в курсе того, что происходит. Вот представьте: приехали спецслужбы, разгромили мою лабораторию, меня похитили, а директор – ни сном ни духом. Конечно, может, звучит наивно, но бывает всякое. Во-вторых, я думаю, он все еще заинтересован во мне, ведь смог же я разработать фатум, значит, способен еще на что-то выдающееся. Ну а в-третьих, другого выхода я просто не вижу – если мне не повезет в этом, то как дальше жить? Все так же прятаться и падать в обморок при малейшем стуке в дверь? Ну нет! Надоело!

Запись эту спрячу в саду за домом. Быть может, если я не вернусь из этой последней миссии, кто-нибудь когда-нибудь прочитает эти записки и уронит скупую слезу о сложной судьбе великого, но неизвестного миру ученого. Не знаю, что будет со мной: может, погибну, а может, прославлюсь.

Вот дьявол, мне только что пришла в голову мысль, что фортуна – тоже девушка, а с девушками мне до сих пор трагически не везло.

Но уж будь что будет!

Глава 9

Москва

Черт! С этой бабой вышел облом! Она едва не заморочила ему голову. Хорошо хоть он вовремя очнулся и понял, что та, кто ему нужен, – вовсе не она! А ведь он едва ли не влюбился! Находясь с ней рядом, словно теряешь голову. Это действует вопреки сознанию, на каком-то глубинном, фактически клеточном уровне. Неудивительно, что америкос столь в ней заинтересован. Хорошо теперь, вдали от искушения, есть возможность отдышаться и подумать.

Любопытно только, как она все это делает! Неужели всё дело в краске? Тогда стоит забрать краску себе. Он-то сможет распорядиться удачей, не то что эта дура! Надо же быть такой тупой блондинкой, чтобы не мечтать ни о чем, кроме фоточек, поцелуйчиков и прочих танцах-обжиманцах?! О, благодаря этой краске он сумеет подняться на вершину. Он станет депутатом… Нет, даже лучше – президентом! А что, гораздо харизматичнее нынешнего!

Мужчина подошел к зеркалу и, полюбовавшись на собственное отражение, по привычке подкрутил воображаемые злодейские усы.

Все будет по его плану, и тогда все, все еще пожалеют!

* * *

Сегодня ей снова снились жирафы. Правда, на этот раз они были не цветными, а черно-белыми. Белый, словно седой, жираф дрыгался и прыгал вокруг нее, как малый ребенок, не давая пройти. Лара сворачивала в сторону, но жираф всякий раз снова становился у нее на пути. В конце концов она не выдержала, топнула ногой и крикнула: «Уходи отсюда! Что ты вертишься возле меня? Я не люблю белый цвет!»

Странно, но жираф наморщил лоб. И выражением лица, и глазами он вдруг стал разительно похож на Пашу. Взгляд такой грустный, губы надулись. Лара чуть не заплакала от того, что обидела его, а он взял и убежал прочь, в разноцветный красочный лес.

Лара проснулась и долго размышляла над этим сном. И почему это она не любит белый? Очень даже хороший цвет. Цвет вишневых лепестков и свадебного платья, которое она когда-то наденет. А если речь идет о ее волосах, то лучшего и не придумаешь. Но еще страннее, при чем здесь Пашка и с чего это ей стало его жаль? Пашка – предатель, и ей более совершенно не интересен.

Ну и ладно. Приснился и приснился.

Она встала с кровати. Потянулась, улыбнулась всходящему солнышку. На небе – ни облачка. День будет хорошим, а сегодня он, хороший день, очень нужен – как-никак поход на шашлыки, коллективом. Да что там коллектив – главное, что будет Кирилл! Это важнее всего! Последние дни Лара едва ли перемолвилась с ним больше, чем парой слов – работа так засосала, что времени ни на что не осталось. Еще этот американец достает – за три дня звонков десять. Все про эту краску заладил… Какие же они дотошные, эти иностранцы! Некогда ей краску искать. Может, и выкинула вовсе. Зря она тогда сказала, что подарит ему флакончик. Вовсе этот Джек не дотошный, а просто-напросто жадный! Недаром говорят, что иностранцы сплошь жмоты. Небось так размечтался о халяве, что теперь ночами не спит!