Три круга Достоевского

Достоевский показывает положительную роль религии в развитии человечества в целом. На слова Федора Карамазова, в которых выражено желание повесить выдуманного бога, Иван отвечает голосом самого автора: «Цивилизации бы тогда совсем не было, если бы не выдумали бога» [10, 9, 171].

Достоевский отвечает и тем критикам религии, которые указывали на ее неспособность излечить общество от его болезней. Он ссылается на то, что не так уж много было в мире истинных христиан. А кроме того, на запущенность самой болезни. Но и это не главное. Главное в неправомерных ожиданиях лечения откуда-то извне. А начать-то надо с себя. Верят в какое-то чудо, как верили в него при смерти старца Зосимы. А тело старца оказалось подвластно тлению. Отсюда — безверие: не святой, значит. Ибо у тел некоторых умерших святых «осязалось явственно благоухание». Ожидающие благоухания от тел усопших не понимают сути религии Достоевского. Все — от себя, а не от чудес. Чудо в тебе. Извне его не жди. В этом суть его религии. Опирающиеся на рассуждения не всегда понимают эту суть и ждут внешнего чуда. Мысль эта была выражена устами князя Мышкина: «…сущность религиозного чувства ни под какие рассуждения, ни под какие проступки и преступления и ни под какие атеизмы не подходит; тут что-то не то, и вечно будет не то, тут что-то такое, обо что вечно будут скользить атеизмы. И вечно будут не про то говорить» [8, 184].

Суть религии Достоевского — в гуманизме. Религиозный человек, по писателю, гуманен, светел, спокоен. Безбожие — суета, тоска, мрак.

После утери бога, после утери нравственности теряется все, и, как часто повторяется в черновиках к «Подростку», «игра двух лавочников в шашки бесконечно умнее и толковее всего бытия и вселенной» [ЛН, 77, 70]. А потому Достоевский, так же как и известный «старый грешник» XVIII века, считает: «…если бы не было бога, то следовало бы его выдумать» [10, 9, 294]. Только он редко обращался к богу выдуманному, а больше к тому, что должен быть внутри каждого человека. И в словах из записной тетради: «Нет, бога слишком трудно искоренить» [ЛН, 83, 454] прежде всего выражена вера в человека, неспособного искоренить свою нравственность.

За человеколюбие, а не за догматику ценит Достоевский Библию. Вот некоторые из его высказываний об этой книге: «Удивительное впечатление в целом делает эта книга. Выносите, например, такую мысль несомненно: что другой такой книги в человечестве нет и не может быть. И это — верите ли Вы или не верите» [П, 4, 5]. Это из письма. А вот из записной тетради: «Библия принадлежит всем, атеистам и верующим равно. Это книга человечества» [ЛН, 83, 412]. Или: «Эта книга непобедима» [ЛН, 83, 414]. Вера в непобедимость Библии есть вера в неискоренимость нравственности, которую Достоевский прочно связал с религией, возвел в религию.

Снимите религиозную оболочку с православия Достоевского и за нею вы увидите чистую нравственность, глубокое человеколюбие.

Можно, конечно, по-разному относиться к этой жесткой связи нравственности с религией. Но мысль Достоевского о связи нравственности с личностью останется неизменной. Лишь тогда в деятельности выражается личность, когда эта деятельность основана на высокой нравственности. В противном случае в деятельности проявляется безличность.

Для жизненной ориентации человек должен опираться как на науку, так и на нравственность. Они не подменяют друг друга.

Слияние этих двух видов теоретической деятельности у Достоевского я вижу в третьем — в деятельности эстетической.

Подход к действительности с позиций эстетического есть как бы синтез научного и нравственного подходов. Прекрасное, по Достоевскому, не может быть ложным или безнравственным. В этом плане широко известный тезис «красота мир спасет» означает, что мир может быть спасен истиной и добром как составными частями прекрасного.

Взгляды на эстетическое, его суть и роль Достоевский излагает в статьях и проявляет в своем художественном творчестве. При этом искусство Достоевский рассматривает как концентрированное выражение эстетического. Искусство — явление общественное. Вне общества оно теряет всякую значимость.

Отношение искусства к общественной жизни и наоборот, предназначение искусства, место эстетической деятельности человека в обществе — все эти проблемы подробно рассматриваются писателем прежде всего в «Ряде статей о русской литературе».

Писатель говорит, что вопрос об отношении искусства к общественной жизни породил «два враждебных лагеря» в литературе: сторонники «чистого» и утилитарного искусства.

Два лагеря — в борьбе. Достоевский обнажает суть взглядов противоборствующих сторон и выражает свое несогласие с теми и другими.

Суть «чистого»: «искусство служит само себе целью и в самой сущности своей должно находить себе оправдание» [1895, 9, 49]. Искусство сводится к проблематике вечного или вообще лишается всякой проблематики. Событийное, социальное — вне поля его зрения. Полное забвение идейности.