Три лилии Бурбонов

Тем временем Ришельё пришла в голову мысль, что в присутствии своего брата-короля Кристина будет более уступчивой. Ей предложили на выбор три города для встречи с братом: Лион, Гренобль и Пинероло. В то время как Людовик ХIII написал сестре:

-Хотя я не могу быть доволен Вашим поведением по отношению ко мне, поскольку у меня были отняты все средства, чтобы с лёгкостью помочь Вам, мой хороший характер не позволяет мне оставить Вас в том положении, в котором Вы находитесь…

Пока длилось перемирие, Кристина тихо, без всякой помпы, уехала в Гренобль на встречу со своим братом и Ришельё. Перед этим она отправила своего маленького сына в безопасное место в форт Монмелиан под охраной Феличе Савойского, губернатора Савойи. Комендантом же Монмелиана был назначен маркиз Сан-Дамиано, старший брат Филиппо д’Алье, которому Кристина дала следующие инструкции:

-Я доверила это место Вам, чтобы Вы берегли моего сына. Я запрещаю Вам передавать его любому человеку мира сего…и впускать войска… Я скорее потеряю свою жизнь, чем отдам кому-либо эту крепость…

Тем временем Ришельё внушал Людовику, как следует вести себя во время встречи с сестрой:

-Король должен сказать Мадам, что он преодолел 200 лье, чтобы показатье ей, как сильно он её любит. Затем он должен предложить забыть прежние обиды и добавить, что ему не нравится, как ведёт себя с ней кардинал, но она заслужила это из-за своего отдаления от Франции. А потом в конце сказать: «Моя цель состоит в том, чтобы спасти Вас, если смогу, если нет, то умою руки в отношении Ваших дел».

По мнению Ришельё, спасение королевской мадам заключалось в следующем:

-Герцогиня должна передать остатки государства и сына королю, чтобы он смог образумить своих зятьёв и продолжить войну против Испании, если только она хочет вернуть Пьемонт.

Кроме того, в замках и фортах герцогства, чтобы не допустить восстания народа и принцев, должны быть размещены французские гарнизоны.

-Королевская мадам, - пишет очевидец, - не выказывая удивления такой странной речью, ответила коротко и со своим обычным величием: что король должен быть заинтересован в сохранении её положения. Что честь Франции заключалась в защите сестры короля и племянника короля; что она сделала со своей стороны всё, что обещала по договорам, и что она также убеждена, что он будет соблюдаться таким же образом королём.

На требование же отдать сына Кристина категорически заявила:

-Самой надёжной защитой герцогу всегда будет его мать!

Переговоры длились с сентября по октябрь и их атмосфера из семейной и сердечной в начале к концу превратилась во враждебную. Кардинал продолжал настаивать на своих требованиях: регентша должна передать герцогство Савойское под протекторат французов и отправить своего сына в Париж, где он воспитывался бы вместе с дофином. Однако Филиппо д’Алье, чьи убеждения в последнее время сильно изменились, советовал Кристине не делать этого и даже выступил в защиту отца Моно.

Королевская мадам сообщила брату, что её сын болен и попросила Феличе Савойского написать ей о том, что герцог не встаёт с постели, чтобы показать это письмо Людовику и Ришельё. После чего добавила, что французам нечего опасаться крепостей, где стоят верные ей гарнизоны.

Она даже предложила кардиналу взамен одного из фортов свои бриллианты, на что тот цинично ответил:

-Эти драгоценности не смогут защитить Ваше государство, поскольку даже Бог не в состоянии его спасти!

Желая убрать Филиппо д’Алье из Пьемонта, Ришельё снова предложил ему «высокое положение во Франции, королевскую благосклонность, а также безопасное и блестящее будущее». На что граф с достоинством ответил:

-Я присягнул на верность Савойскому дому, поэтому не могу предать и бросить мадам.

Потеряв терпение, Ришельё зашёл так далеко, что стал угрожать Кристине и Филиппо, обвинив их в аморальном поведении.

Однако ничто не помогло: поддерживаемая любовником, «эта несчастная женщина», как называл её Ришельё, держалась стойко, хотя ей пришлось впустить французские гарнизоны в Шамбери и Валь д'Аосту. С этого момента судьба Филиппо д’Алье, «дерзского молодого пьемонтца» (по словам кардинала), была решена.

В свой черёд, принцы, напуганные переговорами в Гренобле, отправили к Людовику ХIII, вернее, к Ришельё, графа Мессерати. Их требования был скромны: Кристина разделит с ними регентство, даст им обычные пенсии, 50 000 лир - старшему сыну Томаса и устроит его брак с дочерью герцога Лонгвиля, взамен же деверья королевской мадам обещали помочь французам отвоевать земли в Пьемонте, захваченные испанцами. Однако граф Мессерати вернулся ни с чем.

В октябре Ришельё приказал одному из своих лучших полководцев, Генриху Лотарингскому, графу д’Аркуру, принять командование французскими войсками в Пинероло. Тот привёл с собой в подкрепление 7 000 человек, по другим сведениям - 7 000 пехоты и 2 300 кавалерии, при том, что вся французская армия в Савойе на тот момент составляла 9 000 человек.