Три Меченосца

Внезапно резкий посторонний звук заставил дозорных встрепенуться. Он казался звонким, но был отдален. А последовавшее за ним лошадиное ржание, жалобное и громкое, полностью отогнало сонливость.

– Что там? – раздался недовольное бурчание гнома.

– Не знаю, – откликнулся человеческий голос. – Но похоже, что всадник на том берегу.

Все дозорные, сколько их было на стене, всматривались в ночной мрак.

– Да не один.

И вправду на противоположном берегу реки появились несколько всадников – темных, едва различимых силуэтов. На миг они задержались у самого берега. Но лед выглядел уже достаточно прочным, и всадники рысцой двинулись по нему на расстоянии друг от друга.

Они подъехали к самой стене, которая из-за созданной заводи вздымалась теперь прямо из ледяного покрова реки. Они остановились в некотором недоумении. Стена показалась им весьма необычной.

– Может быть, это Инклиод? – неуверенно промолвил часовой в сером хилтском плаще, тщетно пытаясь разглядеть их.

– Что еще за Инклиод? – пробормотал гном, который стоял рядом.

– Разведчик нашего короля.

Но Инклиода среди наездников не было. То были воины Огражденной Страны. Их было около трех десятков. Халы вскоре узнали своих собратьев и приветствовали их со стены.

– Здесь ли Албин, сын покойного Вельха? – спросил кто-то из прибывших.

В ответ послышалось:

– Здесь он…

– Мы примчались на крыльях беды! – прокричал всадник. – Горестные вести мы несем храброму принцу Албину и его людям!

Лагерь мало-помалу пробуждался. На стене и дозорных башнях появлялось все больше воинов. В скором времени прибывших халов впустили в лагерь.

Народ все больше просыпался и скапливался близ укреплений. Все тригорцы были уже на ногах. Здесь же были Фокрэл, Авироктал, Кэневаур с несколькими русалами, бородатый владыка Мадвиаля и прочие. Албин в сопровождении верного боевого пса быстрым шагом шел навстречу новоприбывшим.

– Бренгольх! – удивленно воскликнул сын Вельха. – Что ты здесь делаешь? Что-то случилось?

Бренгольх поприветствовал его и понурил голову.

– Беда, повелитель! – изрек он. – Величайшая из бед ворвалась в дом наших предков!

Албин нахмурил брови и с тревогой в голосе произнес:

– Не хочешь ли ты сказать, что…

– О да, повелитель Албин! Они напали на нас. Все решилось за одну ночь…

– Твари из Старой Крепости Антов?

– Хайл артмендвег! – ответил хал.

В течение какого-то времени он отрывисто говорил что-то на языке Огражденной Страны. Один из волшебников Тригорья горестно вздохнул. Это был Хордайн.

– Все ясно, – негромко промолвил он. – Афройн. Двимгрин.

Лицо Албина отражало великий ужас от услышанного и глубокую скорбь.

– А как же Вальдин? Что с ним? – спросил повелитель халов, когда Бренгольх закончил говорить.

– Наместник Вальдин погиб в битве на Спящих Холмах, повелитель. В последней битве Огражденной Страны…

Воцарилось молчание. Повелитель халов долго сжимал дрожащие губы, пытаясь сдержаться. Пес Варта сидел рядом. Казалось, он тоже все понял. Черный зверь жалобно скулил. Внезапно Албин поднял лицо к небу и в слезах прокричал:

– Будь проклята Старая Крепость Антов!

Он упал на колени и зарыдал. Осознание того, что произошло, едва укладывалось в голове. Никто не мог поверить в это. В сердцах многих еще были сомнения в том, что они правильно поняли принесенные вести, однако чародей Экгар рассеял их:

– Стена Эндгинг пала… Кэль сожжен… Нет больше Огражденной Страны.

Глава шестнадцатая

Дни утекали… То были дни, исполненные печали и скорби, залитые горьким дождем женских слез. Битва с Двимгрином забрала много жизней воинов Эфоссора и морян. В ужасной схватке с полчищами Афройна погибли доблестные эрварейны Каварханд и Берланд. Горцы Хребта, которых призвал и привел на поле брани волшебник Вирридон, потеряли своего старого вождя Термалока. Владыка же морян Горм был тяжело ранен, и все опасались, что он тоже уйдет из жизни, но, благодаря стараниям врачевателей Рамэнии, он вскоре оправился от полученных ран. То было сражение, достойное песен, однако настоящая битва была еще впереди.

Западнее великолепных Холмов Эрвара, на севере от Алубехира, выросла гряда мрачных курганов. Вокруг них земля была густо усеяна обломками мечей, щитов и частями стенобитных орудий, которые так и не докатились до стен Рамэнии. Все это тонуло в пепле от сожженных трупов малфрунов. Однако уже в начале января снега закрыли жуткую картину поля битвы. Зимние метели превратили все в огромные белые сугробы.

Две недели ветра дули все больше с севера. Тьма на юге не рассеивалась все это время, но и гуще не становилась. Ночи и дни мучительно тянулись. Ничего не происходило, ничего не менялось, никаких вестей из других земель не приходило. Некоторые начинали думать, что нет уже жизни больше нигде, кроме страны эрварейнов, что Мрак поглотил другие страны и королевства. Но вот однажды прискакал гонец. Но не из других земель. Он примчался с севера, из столицы Эфоссора.

– Силы небесные не бросают нас! – возгласил он. – Ибо знайте, защитники Гэмдровса, что в гавань Великого Эфтура вошли корабли Тамон-Брега! Северный Край пришел на помощь!