Три метра над небом. Трижды ты

– А как тебе, Альдо, твоя новая жизнь на должности руководителя отдела? Должен сказать, что раньше он был сценаристом, как и ты… – И указывает на Симоне, который смотрит на него с улыбкой. – Он всегда работал на совесть, был рядом с ведущими, умел быть терпеливым, в тяжелые моменты их успокаивал, и так создал прекрасные программы и добился неплохих успехов. В этом году руководство «Рэтэ» решило его вознаградить, назначив на должность руководителя отдела.

– Фактически они меня надули! У меня нет ни одного свободного дня, я не вижу жену, детей, но, самое главное, больше не вижу и своих любовниц…

Мы смеемся.

Альдо продолжает:

– Серьезно, так оно и есть. Ненавижу лицемеров. Заводить романы с очаровательными женщинами – это еще один дополнительный бонус этой работы, к чему скрывать? Но зато теперь я понимаю, почему все в конце концов останавливаются на секретарше – потому что нет времени на других…

Мы снова смеемся, и тут приносят кофе.

Альдо открывает пакетик с сахаром и высыпает его в чашечку, а потом начинает быстро размешивать его ложкой.

– Ну так и что же это за отличная идея, которую вы нашли? Ведь Джорджо даже не сказал мне, иностранный ли это формат и привезли ли вы его из Испании… Теперь, увы, все привозят оттуда!

Джорджо улыбается.

– Не знаю, разочаровать тебя или ты почувствуешь гордость, но это совершенно итальянская идея, родом из Чивитавеккья.

– Ни больше ни меньше? Серьезно? И кто ее автор? Тут у нас больше никто не способен ничего придумывать. Теперь уже и программы делают непосредственно сами ведущие – но только некоторые, совсем не все. И авторы их даже не обсуждают, не пытаются их улучшить, нет, ничего, только говорят: «Какая хорошая идея!» И им за это щедро платят, но вы же понимаете… Ну так и кто же, короче говоря, этот гений?

– Не знаю, гений ли, но это он. – Джорджо указывает на парня.

Руководитель отдела удивленно смотрит на Симоне, у которого почти извиняющийся вид.

– Ну да, видимо, я…

– Ты? Да сколько тебе лет? Погоди, только не делай так, как некоторые женщины, которые называют возраст своей дочери, в том плане, что ты, может, назовешь мне возраст своего отца!

– Двадцать три.

– Черт, а я думал, больше. А что в двадцать три года делал я? Я жил в Болонье, играл в баскетбол, крутил роман с какой-нибудь девчонкой. Мечтал выпустить успешный диск, прославиться с моей группой, колесить по свету и иметь как минимум трех фанаток, преданных мне душой и телом. Ну ладно, хватит воспоминаний, а то мне станет грустно. Я даже не знаю, где они теперь, парни из моей группы… Но мы, как-никак, выпустили три диска. А один из них даже представили на «Дискоринге». Ну ладно, так что же это за идея, которой можно будет блеснуть после новостей? Давайте выкладывайте, а то я снова поддамся ностальгическому настроению и расплачусь! Или, что еще хуже, снова соберу свою группу и попытаюсь разрекламировать себя в какой-нибудь своей же программе…

Этот новый руководитель отдела симпатичный – может быть, потому, что еще не испортился на своей должности. Во всяком случае начинаю я – и точно такими же, как и раньше, словами:

– Так вот, программа очень занимательная, может собрать перед экраном людей всех возрастов даже в это время. И знаете, почему? Потому что играть будут в любовь.

Похоже, Альдо Локки сразу же стало любопытно. Потом о программе начинает рассказывать Симоне и, естественно, чувствует себя гораздо уверенней, чем раньше. Он делает это с энтузиазмом, очень непринужденно и раскрывает весь потенциал своей идеи.

– Ну вот… Вот в чем тут дело. Это все.

– «Это все»? – Альдо Локки смотрит на нас с удивлением. – Как это «это все», черт побери? Это очень сильно, креативно, очень ново – но в то же время классически, приятно, забавно, знакомо! Это совсем не как та чушь, которую сочиняют некоторые авторы и в которой ничего не поймешь! И знаешь, почему они это делают? – На сей раз он обращается непосредственно к Симоне. Этот вопрос застал его врасплох, и он честно отвечает:

– Нет, не знаю…

– Очень просто: потому что они хотят «казаться» молодыми и потому только изображают из себя молодых. Но вот твоя программа живая, она работает. И знаешь, почему?

Симоне искренне качает головой и на этот раз.

– Нет, почему?

– Потому что тебе не надо ничего изобретать: ты молодой! Вот почему, черт побери! В любом случае, это чудесно. Созвонимся завтра, днем я буду у вас. У вас есть визитка?

Джорджо вытаскивает ее из кармана пиджака. Локки бросает на нее взгляд, потом берет бумажник и убирает ее туда.

– Хорошо, буду у вас в полдень.

Джорджо вежливо просит его о любезности:

– После обеда, если ты не против…

Локки поднимает бровь, потом кивает:

– Ладно, тогда в три. Идет?

Джорджо улыбается:

– Да, отлично, спасибо.

Руководитель отдела встает из-за стола и указывает на Симоне.

– Эй, поздравляю. Серьезно, молодец.

Сказав это, он, кивнув головой, уходит.

Симоне удивленно смотрит на нас.

– И что из этого следует? А теперь что?