Три наследницы короля

– Поняла, поняла, красавица, – заторопилась нянька. – А теперь отправимся домой, неплохо бы согреть мои старые кости…

Замерев, не дыша, слушала их разговор принцесса Эвейна.

«Так вот какую тайну скрывает герцогиня Альдона, – вся дрожа, подумала принцесса. – Она молчит из любви ко мне, из страха за меня. Но должна ли я думать так же и жалеть себя? Если можно спасти моего доброго короля? Я буду винить себя всю жизнь, если не постараюсь добыть целебную жемчужину. Там, на пристани, много крепких лёгких лодок. Я доплыву до скалы Морского царя. Но плыть одной? Боже, как страшно… И я даже не могу сказать любимому, ведь он не отпустит меня одну… Тогда всё пропало…»

Эвейна заторопилась к мраморному дворцу.

А герцогиня Альдона, оставив старую няньку одну выбираться на дорогу, шла к своему каменному замку, и её ледяная корона слабо освещала низкие ветви деревьев, как вторая луна.

«Пусть погибнет принцесса Эвейна. Королю осталось жить считанные дни, а то и часы. И тогда некого будет выбрать наследницей, кроме меня. Всё достанется мне, и главное – низкие поклоны придворных дам, подобострастная челядь, покорные слуги. Разве я недостаточно красива, чтобы стать владычицей мраморного дворца и острова Тенорис? А принц Пелинор? Да, надо ещё разделаться с крошкой Эльфиоль. Ну, да это нетрудно. Надо только рассказать ей про волшебное кольцо „Одно желание“. Малышка не устоит, отправится на Ледяную скалу, да там и сгинет…»

Глава 8 Почему обиделись и рассердились эльфы, и свечи под куполом Храма

На цветочной поляне слышно было недовольное жужжание пчёл и шмелей. Им всегда передавалось настроение эльфов. Покачивались головки маргариток и колокольчиков. Эльфы собрались в кружок, отчуждённо и недовольно глядя на голубую Эльфиоль.

– Как ты посмела без спросу унести тюльпан с целебной росой? – сердито спросил король эльфов в высокой шапочке с золотой звездой. – Много дней пройдёт, пока мы снова соберём столько утренней росы. Посмотри на Алансона! Он ушиб ножку. Как он страдает!

Эльф Алансон капризно закатил глаза и застонал, лёжа поперёк шелковистой маргаритки. Он покачивал одной ножкой в маленьком башмачке. Другую обернул прохладными листьями и обвязал травинкой.

– Мы даже не знаем, откуда ты пришла к нам, Эльфиоль, – сердито нахмурился король эльфов. – Ты не такая, как мы.

– Зачем ты залетаешь в церковь и зажигаешь там свечи? – крикнул кто-то из толпы эльфов.

– Мы все облетаем церковь стороной! – послышались тонкие голоса.

Но эльфы непостоянны. Начинают говорить об одном, и тут же разговор переходит на другое.

– Всем известно, о чём мечтает глупая Эльфиоль, – с важностью проговорил король эльфов. – Я, во всяком случае, знаю. Ей зачем-то понадобилась бессмертная душа, как у людей. А что в ней проку?

– Дурочка Эльфиоль! – подхватили эльфы. – Мы живём тысячу лет, а то и больше. А когда умрём – превращаемся в цветы и пускаем корни глубоко в землю.

– А люди живут гораздо меньше. Потом человека зароют в землю и что хорошего? Они не превращаются ни в цветы, ни в бабочек. Наверное, Эльфиоль спятила, сошла с ума!

– Надо же придумать такое!

– Вот глупышка!

Теперь смеялись все эльфы, раскачивая цветы.

Эльфиоль сидела, низко опустив голову, лицо её выражало глубокую печаль и недоумение.

В это время гулко и протяжно ударил большой колокол. Звон полетел над поляной. Тут же откликнулись маленькие звонкие колокола.

– Оглохнуть можно! – недовольно скривился король эльфов.

Эльфиоль виновато оглянулась, подтянула сапожок и соскользнула со своей маргаритки. Сопровождаемая издёвками и смехом, она заторопилась навстречу торжественному звону колоколов.

Едва она влетела в распахнутые двери церкви, как её охватило чувство покоя и тихой радости.

Прихожане входили один за другим, держа в руках открытые молитвенники.

Органист с длинными седыми волосами, падавшими на плечи, медленно поднимался по крутой деревянной лестнице, где за узорной балюстрадой был виден орган.

Эльфиоль благоговейно проводила его глазами. Сейчас он коснётся клавиш… О, эта музыка! Сердце вместе с ней поднимается куда-то ввысь, навстречу свету.

Она подлетела к старому, сгорбленному священнику с усталой доброй улыбкой.

– Отец Себастьян, ты дашь мне горящую свечку? Я бы зажгла от неё свечи там, наверху, под самым куполом.

– Дам, дам, малютка Эльфиоль, конечно, дам, как всегда. Но, вижу, тебя что-то тревожит. Или ты хочешь о чём-то спросить меня?

– Да, я давно хочу спросить, но не смею. Ты будешь смеяться надо мной, – робко прошептала Эльфиоль.

– Нет, крошка Эльфиоль, я не буду смеяться, обещаю, – ласково сказал отец Себастьян. – Говори, не смущайся.

Лицо Эльфиоль вспыхнуло, голос её прервался от волнения, когда она заговорила.

– Я бы хотела, больше всего… – Тут голос её затих. Но она собралась с силами и снова заговорила: – Я хотела бы, о, как трудно это сказать… Я хотела бы получить бессмертную душу, как у вас, у людей…

Старый священник с изумлением и жалостью посмотрел на неё.