Три осколка луны

– Меня зовут Петр Петрович Гордеев. – Он вытащил из кармана кожаного пиджака паспорт, открыл его, понимая, что подобное представление выглядит почти смешно. – Я из Предтеченска, наша фирма сотрудничает с вашей бумажной фабрикой… Так вышло, что в вашем городе у меня появился еще и личный интерес. У меня к вам дело. Можно зайти?

– Хорошо, проходите.

– Вы живете не один? – спросил Петр, переступая через порог.

– С родителями. Они на даче. Вернутся через два дня.

Гордеев, не скрывая любопытства, огляделся.

– А кто вам нужен: они или я? – следя за гостем, спросил молодой человек. – Неделю назад демобилизовался, потому не в курсе городских дел… И в чем, собственно, ваш интерес?

– В вашей погибшей сестре… Даше.

Пропуская гостя в гостиную, Алексей остановился на пороге:

– Что? Даша? А при чем тут Даша?

Гордеев закрыл паспорт, сунул его обратно, вытащил из другого кармана айфон, включил, подошел к столу и положил его на скатерть.

– Взгляните.

Крымский берег, счастливая пара, сцепившая руки, набегающая гигантская волна за ними… Петр сел на старый диван.

– Полистайте, там много фотографий.

Алексей Погодин стал проматывать одну фотографию за другой. На молодого человека жалко было смотреть. Столько всего происходило сейчас в его сердце, и ничто не смог он укрыть от чужого человека, да и не хотел.

– Откуда у вас эти фото?

– А вы догадайтесь.

– Это же вы, да? Рядом… с женщиной? Там, на море? И на других?

– Разумеется.

– Кто она? – Алексей несмело взглянул на гостя. – Так похожа на Дашу…

– Ева, моя жена. Мы поженились не так давно, чуть больше года назад. Можете меня поздравить. Моя жена – умница, красавица. Только вот незадача: в городе Мохове все принимают ее за девушку Дашу, утонувшую в озере почти десять лет назад. И ее родной брат не исключение. И Катя, которая училась вместе с Дашей в одном классе и знает вас, кстати. Кто мне даст ответ на этот вопрос?

– Простите, садитесь, – спохватился парень. – Я не понимаю: одно лицо…

– Да-да, как две капли воды, – не без горькой иронии заключил Гордеев, садясь на диван. – Это я уже слышал. Мне необходимо другое объяснение.

– Что вы хотите знать?

– Мне кажется, я могу вам довериться. Видите ли, Алексей, наверное, я многого не знаю о своей жене. И поэтому хочу узнать больше о вашей покойной сестре.

– Вы не разыгрываете меня? Вдруг вы сумасшедший? Или подлец? А снимок – фотомонтаж?

– Успокойтесь, я честен. Как и любой человек, лгу часто, но по пустякам… Думаю, Алексей, ответ на вопрос, который я поставил – в первую очередь самому себе, – нам стоит искать вместе… Ваш город определенно имеет к моей жене какое-то отношение.

– То есть?

Петр встал с дивана, облысевшего на мягких подлокотниках, подошел к окну.

– Я показал Еве две фотографии, сделанные в Мохове осенью, когда я приезжал сюда по делам. Я торгую бумагой. Вашу церковь на фоне домов. – Гордеев подошел к окну, кивнул на пейзаж с церковью на холме. – Получил по электронной почте два снимка от партнера по бизнесу и показал их Еве, – повторил он. – На них попал и фрагмент вашего дома с садом. Моя жена сначала посмотрела на привет из далекого города совсем безучастно, а потом… ее охватило приблизительно такое же смятение, как и вас, когда вы увидели эти фото с Евой.

Алексей отодвинул стул, сел на краешек.

– Мне никто не верил, все говорили: «Он очень любил свою сестру, он не хотел верить, ему показалось». Но через две недели после похорон Даши я видел ее…

Гордеев недоуменно покачал головой:

– Как это может быть?

– В двух километрах от города есть железнодорожный переезд, – продолжал Алексей. – Мне тогда было двенадцать лет, и, конечно, я не мог осознать всего случившегося с моей семьей. Я ехал на велосипеде – возвращался с того самого озера, где она утонула. Я туда ездил каждый день, а родителям ничего не говорил. Сидел на берегу и часами смотрел на воду. Иногда ревел. Я поверить не мог, что сестры больше нет. Так вот, я успел проехать перед поездом, сразу за мной опустили шлагбаум. С моей стороны стояло несколько машин, и в одной из них, через одну от меня, в синей иномарке, на заднем сиденье, через наполовину открытое темное окошко я увидел свою сестру. Я не сомневался: это была она. У меня хватило времени рассмотреть ее, узнать. Было бы странно: увидеть лицо родного человека и отвернуться, проехать мимо. Только острижена она была коротко…

– Коротко?.. Под мальчика?