Три папы, красавица и чудовище

Телефон у меня был новый, камера — отличная. Я включила режим приближения и, щелкнув обитателя аквариума, машинально отшатнулась и скривилась. С экрана на меня смотрел сравнительно крупный паук, длина тела которого варьировалась в районе десяти-двенадцати сантиметров. Голова и грудь были небольшие, а вот брюхо толстое, что навело на мысли о хорошем аппетите членистоногого. И я еще раз содрогнулась.

Пятясь, я покинула комнату, закрыла дверь на ключ и первым делом набрала номер Артема, но он не взял трубку. Это дало мне возможность остыть и подумать. Конечно, очень хотелось спросить, зачем мой молодой человек скрывает от меня своего питомца. Но потом я решила, что тогда придется сознаться в том, что полезла в закрытую комнату. Чего доброго, Артем решит, что я в квартире обыск устроила. Да и такими питомцами не щеголяют, наверное, решил не шокировать меня вот так, сразу. Прямо как я его своей родней.

И тут я вспомнила о Славике. Ну конечно, он-то мне и нужен! Секретарь до одури боялся всех насекомых в целом, а пауков в частности. Одно упоминание паука вызывало у него изжогу. Поэтому Славик много читал об этих «тварях», мотивируя это тем, что врага надо знать в лицо.

В трубке слышался шум машины, и тут до меня наконец дошло, что приятель в самом деле едет в Назаровку.

— Мы на полпути, дорога-то неблизкая. Как до Петушков, только в другую сторону от нас. Я следую за операми.

— Славик, я тебе там фотки скинула. Ты же у нас специалист по насекомым. Это что же за чудо-юдо?

В трубке что-то трещало, потом, судя по звуку, телефон упал, после чего Славик озадаченно признался, что такого паука он видит впервые. Пришлось рассказать, как я познакомилась с этим мохнолапым созданием.

— А они ядовитые? Ну, в смысле если укусит, то что делать?

— Почем я знаю? — удивился Славик.

— Ты же медучилище окончил! — возмутилась я. — Еще хвалился, что почти все на «отлично» сдавал! А пауки — это твоя страсть…

— У нас такие не водятся, я всех местных в лицо узнаю. Это дрянь заморская, точно тебе говорю. А токсикология мне вообще всегда плохо давалась. К тому же я всегда знал только тринадцатый билет, — нехотя признался приятель.

— Это как так? — против воли заинтересовалась я.

— Ну, как… тянул любой билет и сразу же быстро клал его назад, в стопку. А преподу говорил, что я суеверный, потому на тринадцатый билет отвечать не буду.

— И?

— Ну, меня, конечно же, называли идиотом, а потом заставляли отвечать именно на тринадцатый билет.

— Насчет идиота я, конечно, согласна. Неужели тебя никто не раскусил?

— На последнем курсе, — нехотя признался Славик. — Пришлось зубрить. Но там про яды ничего не было. Могу рассказать тебе про люмбаго или заворот кишок. Так, пока ты ворчала, я остановился и загуглил на планшете. Это бразильский странствующий банановый паук. Вроде похож. Фу, мутнорылые твари. Держись от них подальше.

Я с брезгливостью глянула на закрытую комнату и тоже стала искать информацию. Гугл выдал фото укусов паука, и я подумала, что они очень похожи на обычный след от укуса кота. Как у Славика на ноге, только если чуток распухнет.

Зазвонил телефон, я вздрогнула и с удивлением отметила, что звонит мне не Артем, а домработница Марфы Нина.

Оказалось, ушлая деваха в данный момент находилась в доме с черным петушком, куда проникла через флигель.

— Там щеколда слабая изнутри, я подергала, она и упала, — радостно пояснила она. — А я уж в окно. Ты в курсе, что кто-то дом подпалил? Участковый мамане сообщил. И сгорел бы напрочь, да Райка-ботаник с мужем в ночи прогуливались, дым заметили. Думаю, врет. Скорее всего, они в огород пробрались, черенков наделать. У Марфы много чего тут растет: кусты всякие диковинные, ежевика, голубика. Пихты какие-то. Я не очень разбираюсь. А Райка прямо млеет по этому, вот и решилась, пока никого нет. Ну, они пожарных и вызвали. Вечером дождик шел, оно схватилось плохо, вот дом почти и не пострадал. Почернела стена только.

— А ты что там делаешь? — удивилась я, попутно размышляя, кому пришла охота дом Марфы спалить.

— Ну, что… обидно мне стало. Имущество пропадает. Они исчезли, а у меня душа болит. Да и многие постояльцы свои вещи у нас забывали, Марфа складывала в шкаф. На случай если вернутся. А мне там кофта одна очень приглянулась. Дорогущая, сразу видать.

— И ты решила поживиться? — усмехнулась я, дивясь чужой алчности.

— Между прочим, мне даже не заплатили за последнюю неделю, — обиделась Нина. — Чего звоню-то. Я тут твою ветровку на стуле нашла. А там фотка. Ну, чудика того, что бегал за тобой по деревне. Я вот думаю, я тебе доброе дело сделаю, а ты мне. Может, на работу пристроишь? Тамара болтала на остановке, ты в агентстве каком-то трудишься? Только я не поняла, в каком именно.

— Уверена, что они не вернутся?

— Ну, если дом сгорит, так и возвращаться некуда будет. Местные все равно его спалят.

— Думаешь, это местные? Они же вроде боялись Марфу. Проклятие, порча, все дела… Все-таки у Марфы такая сила.