Три повести

— При чем тут служба?

— Отпусти мои руки! Вот так. — Стражник смерил Даура презрительным взглядом. — Уйди отсюда, если не хочешь иметь дело с самим князем.

Даура обступили стражники.

— Купи сам, если тебе жалко ее, — сказал один из них.

Первым захохотал турок. За ним все остальные.

— Денег не хватит, кишка тонка, — выговорил сквозь смех турок.

Даур постоял немного, не зная, что предпринять, и вдруг побежал прочь. Ему не терпелось поскорее выбраться с этой душной ярмарки, которую народ называл ярмаркой слез. Ему хотелось крепче заткнуть уши, чтобы не слышать больше ни криков, ни стонов несчастных жертв…

Даур бежал по улице. Бежал без оглядки. Многим показалось, что этот человек совершил какое-то тяжкое преступление…

8. ВЛАДЕТЕЛЬНЫЙ КНЯЗЬ

С высокого неба льется на землю полдневный зной, льется не менее щедро, чем вчерашний ливень. Море угомонилось. Маленькие желтоватые волны катятся лениво, едва покачивая небольшие корабли. Мир, кажется, стал еще шире, выше и светлее. Только лужи и липкая грязь на городских улицах напоминают о вчерашней непогоде.

На княжеском дворе поднялись давно. Няни кормят завтраком малолетних. Меньшого княжича пытаются убаюкать — он плохо спал прошедшей ночью, беспрерывно плакал. Кормилица поет ему колыбельную. Однако песня не действует на малыша — он продолжает пищать. Тогда кормилица повышает голос, ее песня уже слышна во дворе.

Мчится конь, мчится конь, мчится конь,
Храбрый витязь на коне…
Этот витязь ты,
Ты летишь ко мне, ты летишь ко мне…

В дальнем углу двора отдыхают крестьяне. Одни пришли из Да́ла, другие из Гудау́т, третьи из Гагр. Тяжелые каплуны, черноокие козлы, многочисленные круги свежего сыра, мед в бурдюках — свидетельство почтения владетельному князю — перешли в руки расторопных дворцовых служителей. Крестьянские обувь и черкески испачканы грязью самых разных оттенков: рыжая грязь — с гор, коричневая — из Гагр, черная — с Кодора… Ходоки приводят в порядок свою одежду и обувь: кто чистит сапоги, кто латает черкеску, кто обсыхает на весеннем солнце. Каждого из них, словно черви, точат многообразные горести. Одни остались без дров из-за самоуправства княжеских надсмотрщиков; у других Маршаны незаконно отняли землю; третьих притесняют князья и дворяне, доводя народ до исступления. Словом, у каждого рот полон жалоб, только открой уста — и горькие сетования посыплются без удержу.

Крестьяне прислушиваются к песне. Они шли всю ночь, промокли, устали. А под такую песню да на теплом солнышке недолго и задремать…

— Хороша, проклятая, — добродушно отзывается о песне Темур из Дала. Он сладко потягивается и с трудом сдерживает зевоту.

Темур ростом в сажень, сухощав — одни кости да жилы. На черкеске латка на латке — дай бог столько здоровья каждому, сколько у него латок! Глаза узкие и насмешливые, нос тонкий и острый. Знал бы князь Маршан, где сейчас Темур — с ума бы сошел от злости. Но Темур не унывает. «После бури наступает день погожий», — любит он повторять глубокомысленно. Жизнь в горах, трудная и бедная, научила его трезво смотреть на беды, которые обрушиваются на крестьянина, как снежная лавина.

Темур собрал вокруг себя крестьян и плетет всякую быль-небылицу: надо же как-нибудь скоротать время.

— Не хнычьте, — говорит он, — хныканье здесь не в цене, за него не дают мамалыги.

— Зачем ты сюда явился? — спрашивают его.

— За землей.

— И ты надеешься ее получить?

— Я? Вот увидите!

Темур чересчур хвастлив. Но ему начинают верить. Этот неудачник никогда не унывает.

— Послушайте, — говорит он шепотом, словно по секрету, — надо уметь пролезать в игольное ушко. Вы сейчас увидите, что я сделаю с Маршанами. Келеш с ними на ножах. Поднеси ему кровь Маршанов, и он выпьет ее, как вино. Князья хитры, но я не дурак.

Согум из Гудаут оглядел Темура с головы до ног и многозначительно сказал:

— Ты очень хитер, Темур из Дала.

Темур почесал затылок, пересчитал латки на своих ноговицах, но и тут не сдался.

— Считайте, что земля у меня в кармане, — сказал он убежденно.

Вот на крыльце показывается князь. Он в долгополой черкеске из тонкого коричневого сукна. Это среднего роста старик, на вид крепыш: худощавое, энергичное лицо, нос горбинкой, глаза карие, настороженные, как у коршуна. Волосы светлые и редкие, борода и усы аккуратно подстрижены. На груди — длинный ряд золоченых гозырей, от гозырей тянутся золотые цепочки, сходящиеся лучами у левого и правого плеча.