Три повести о Бочелене и Корбале Броче

- Вот невезение, - пробормотал Бочелен. - Даже не знал, что чайки так легко горят. Корбал очень не любит громкие звуки, мастер Риз. Надеюсь, вы быстро научитесь сдерживать странное веселье. Как можно быстрее, мастер Риз. Корбал кажется возбужденным, очень возбужденным.

Места, где не до смеха

К западу от Тефта Тифийское море переходит в Негодье, обширную полосу океана, которую решаются бороздить редкими маршрутами лишь отчаянно смелые глупцы либо любители приключений. Кровавая эта дорога иначе зовется Местами, Где Не До Смеха и ведет к островам Сегуле и южному берегу Генабакиса, где земли Ламатафа предлагают горькое убежище пиратам, бродягам, редким купцам и вездесущим судам паломников Падшего Бога.

Что вынесло свободный торговец "Солнечный Локон" из защищенных вод Корела и Тефта - было ведомо лишь капитану Сатер и, может быть, ее старпому Ловкачу Друтеру. Да, течения любопытства (заключил бы завзятый любитель умозаключений) способны налетать и захватывать душу яростным приливом. Так и мать Бены говаривала на свой шепчущий, причитающий манер, а Бена не из тех, кто закрывает уши перед столь настойчивым советом.

Уж наверняка не сейчас, пока мать остается с ней, никогда не замолкая надолго - ох уж этот плещущий волнами и шепчущий ветром голос, посвисты "берегись!", иронические окрики и насмешливое бормотание, знакомые и приятные сердцу словно музыка. Да, космы волос еще вьются по ветру, тянутся и гладят лицо Бены, молодое, юное и - как будет показано много ниже - дразнящее. Бена скорчилась в привычном гнезде на верхушке мачты, девичьи глаза щурятся, изучая западное Негодье, его белые как перья валы (ни одного паруса вокруг), а в душе жгучая необходимость выполнить свой долг, возвестив о потемнении вод, о темно-багряном море, означающем дорогу, Где Не До Смеха.

Уже неделя от мелкой старой гавани Скорбного Молля; ночами Бена слушает, как матросы внизу выговаривают растущие страхи, слышит нескончаемые стоны гвоздей в каютах и переборках, загадочные голоса из трюма и склада за солидной дубовой дверью - хотя всем известно, что там лишь вещи капитана и корабельный запас рома, а капитан свято хранит многозубый ключ от громадного железного замка. И, как всегда, в ответ на страхи откупная кровь льется за борт в темнейший час, каждый выдавливает в чашку три драгоценных капли из онемевшего пальца.

Неужели некое проклятие пробралось на борт в Скорбном Молле? Видит Маэл, ничего хорошего сюда не проникло под видом взятых в городе пассажиров. Высокородный гордец с бородкой клином и холодными, пустыми глазами. Редко появляющийся евнух, компаньон высокородного. А их слуга - никто иной, как сам Манси Неудачник, который - ходят слухи - пережил кораблекрушений больше, нежели могут устроить Бурегоны. Так говорят. "Подальше держись от зловещих гостей", бормочет снова и снова мать Бены, пока "Локон" поворачивает, ища правильный курс; Бена ежится, мачта ныряет и клонится, вздымается и оседает, накреняя верхушку с плетеной корзиной дозорного столь сильно, что Бена по временам видит волны почти над головой.

"Уклончивы как ветер, милая дочь, эти гости, и погляди снова на ту ворону, ох, машет черными крылами за кормой, а ведь ничего нет здесь, на пятьдесят лиг от Лишаев, кроме полоски тусклого кораллового рифа, а демонское отродье падает и скользит, темное как укоризна! Погляди на ворону, дорогая, и не отдавай гнезда ей и ей подобным!"

О, Бена особенно ясно слышит стоны матери здесь, пока они делят гнездо дозорного - и потому с нежной лаской тянет руку, чтобы погладить космы, немногие прядки, оставшиеся на сухом, просоленном скальпе над ввалившимися, незрячими глазницами.

"Прильни ко мне в поисках общества сей ночью, дорогая дочь, ибо скоро впереди покажется кроваво-мрачное море, Где Не До Смеха, где даже гвозди станут извергать слова ужаса. Держись, сладкая моя, нашего крошечного дома наверху - мы высосем последние чаячьи яйца и взмолимся о дожде, чтобы промочить глотки. О да, ты закричишь от восторга, снова видя меня живой и спелой, милая.

Прильни ко мне в поисках общества сей ночью!"

И вот далеко на западе Бена увидела то, что, по словам матери, должна была увидеть. Кровавую жилу. Места, Где Не До Смеха.