Три повести о Бочелене и Корбале Броче

- Знаю, знаю! Ладно, я пойду первой. Закрой панель за ними.

Они нашли тайный проход лишь потому, что кто-то оставил дверцу нараспашку. Откуда-то из коридора позади доносились жуткие, леденящие кровь крики перевозбужденных детишек.

Имид вслед за Элас вошел в узкий проход, развернулся и втянул панель. Внезапная темнота.

- О ни разу не мятые сиськи Госпожи!

- Элас Силь!

- Заткнись! Я женщина и могу так ругаться. Постой, впереди не так уж темно. Идем. И почему ребенок у тебя на руках так долго молчит? Уверен, что он не умер?

- Ну, он обмочил меня в коридоре, а потом улыбнулся.

- Хм. Всегда удивлялась, как женщин удается уговорить на материнство.

- Уговорить? Не смеши, Элас. Они просто жаждут!

- Только раз. В первый раз.

- Не верю.

- Плевать мне на твою веру. Ты обычный мужик. А я знаю, что уж лучше спокойно проспать целую ночь, чем выбросить в забитый город еще одного сорванца и покрыться морщинами. Вся награда. Нет, спасибо. Я намерена оставаться вечно свежей.

- Чертовски уверен, это не так работает.

- У тебя была для сравнения только мать, а она выносила тебя.

- Но как ты умудряешься не беременеть... ну, я о том, что мы делали днем...

- Сила воли. Смотри, стало светлее - впереди какая-то комната.

- Слышишь эти звуки сверху? Что-то ужасное творится на площади, Элас Силь - и, похоже, мы к этому всё ближе. Или оно всё ближе к нам.

- Бездна подлая! Имид, ты когда-нибудь прекратишь нытье?

Они оказались в необычном круглом зале; пол был замощен, лишь в середине лежала глыба полированного дерева - она подалась под ними, словно не была закреплена. Низкий свод позволял лишь ползти на коленях. В середине обнаружился квадратный колодец, ведущий прямо вверх; на стене его висел одинокий, почти прогоревший фонарь. В помещении пахло потом.

- И что теперь? - спросил Имид.

- Положи ребенка, - странно благоговейным тоном сказала Элас Силь.

Имид поправил простыню и бережно поместил дитя на камни рядом с собой. Ребенок угукнул, перевернулся набок и срыгнул. Один раз. Затем снова лег на спинку, закрыл глаза и заснул. Имид отполз.

Фонарь замигал и погас.

Горячая кожа - руки, бедра... - Элас! - запыхтел Имид, когда его потянули. - Не перед дитём!

Но она не слушала.

Некромант обладал умением, подумалось Инебу, расчищать перед собой путь, причем без видимых усилий и громких речей. Звуки затихали, словно Бочелен стал камнем тишины, брошенным в шумный пруд. Ну, в пруд, полный шумных рыб. Как-то так. Да, Инеб восхитился безмолвием, воцарившимся вокруг Бочелена, пока тот с зажатой под рукой второй головой шагал по храмовой лестнице и восходил на платформу.

Встав слева от алтаря, он повернулся лицом к пораженной толпе.

Некромант склонил голову (свою, ту, что на плечах), Инеб ощутил тихий поток колдовской силы - силы столь ужасной мощности, что демон ощутил, как подгибаются ноги. Даже самоуверенному Инебу стало ясно: он сам, и Обжорство, и Лень подобны детишкам перед этим человеком. - Он мог взять нас, - прохныкал демон Порока, винная бутылка выпала из руки, разбившись о камни. - Мог связать нас, не уронив капли пота со лба. Ох. Ох нет.

Бочелен воздел правую руку, и внезапное молчание окатило толпу на площади. Голова Некротуса под левой рукой тоже смотрела, морща иссохшее лицо и строя гримасы. Некромант заговорил: - Люди Чудно, слушайте! Вы до сей ночи были жертвами страшного обмана. Обман обнажится перед вами здесь и сейчас. - Воздетая рука медленно сжалась в кулак.

Приглушенный вопль откуда-то... непонятно откуда.

Под десницей Бочелена медленно материализовалась фигура.

Инеб Кашль даже подскочил. - Это!.. - крикнул он. - Это Похоть! Демонесса Похоти! Давай Еще!

Пышнотелая нагая женщина вопила в ужасе, скованная заклинанием Бочелена.

- Самозванка! - проревел некромант. - В личине Госпожи Благодеяний! Думали, Похоть процветает лишь на сексе и гнусных извращениях? Если так, друзья, вы неправы! Похоть рождена одержимостью! Одержимость порождает изуверство! Изуверство порождает гибельную нетерпимость! Нетерпимость ведет к репрессиям, а репрессии к тирании. А тирания, граждане, ведет к...

- К концу цивилизации! - заревела тысяча голосов.

Похоть кричала: - Мне жаль! Жаль! Я не хотела!

- Верно, - отозвался он на выкрики толпы, не обратив внимания на Давай Еще. Она безудержно зарыдала. - Итак, - продолжал некромант, - благоразумие вернулось в Чудно. Ваша вера была извращена, искажена в гнусный фанатизм. Но к чему дальнейшие речи? Впрочем, мне выпало сообщать вам о кончине короля Макротуса. - Он покачал головой. - Нет, не от моей руки. Он умер от упражнений. Уже довольно давно. Увы, он не способен побывать здесь и обратиться к вам, ибо комната с телом зачарована, и поднять его невозможно. Однако всем вам будет полезно нанести визит в королевские палаты. Считайте их достойным храмом, вечно напоминающим о гибельном соблазне несдерживаемой похотливой активности.