Три повести о Бочелене и Корбале Броче

Имид глянул на Громогласную Монахиню. Их публичные дебаты выродились в поток взаимных оскорблений, развлекший толпу, но не давший иных полезных результатов. Впрочем, один результат был: в процессе обмена словами одежда монахини растрепалась. Даже вуаль опустилась с одной стороны, показав край перекошенного от ненависти рта.

В коем Имид разглядел заостренные зубы. И выбросил вперед обвиняющий перст: - Она подпилила зубы! Она хочет мое дитя? ЭТО ЛЮДОЕДКА!

Толпы - непредсказуемые звери, особенно после целой ночи невыразимых испытаний. В ней находились матери, потерявшие отпрысков в Храме, отдавшие их монахиням вроде этой. С голодной ухмылкой и зубами, как у акулы. Обвинение Имида Фактало потребовало достаточного времени, мгновений ошеломленной тишины, чтобы свершить работу, чтобы уложились различные жуткие детали.

Затем - вопли, прилив яростного человечества, тянущего руки, издающего мерзкие животные звуки.

Монахиня заблеяла и попыталась сбежать.

Но далеко не убежала.

Имид Фактало не смог до конца созерцать последовавшую кошмарную сцену - Элас Силь обеими руками потянула его, обвела вокруг алтаря и к дверям храма. Увидев конечный пункт, Имид начал сопротивляться. - Нет! Не туда!

- Идиот! - прошипела Элас Силь. - Эти зубы не были подпилены! Они гнилые! Просто пеньки! Женщины здесь хлебают пищу, Имид! Понимаешь?

Он оглянулся и увидел жалкие останки Громогласной Монахини. - Поклясться готов, они были...

- Не были!

- О... суп из детей!?

- Да хватит, надоел! - Они были у дверей. Элас добавила: - Запомни этот замечательный способ оканчивать дебаты. Уж я-то запомню.

- По мне, они были вполне острые, - бурчал Имид.

Элас Силь ухватилась за железное кольцо и потянула.

К их удивлению, дверь распахнулась. Они смотрели в полумрак. Пустая комната, длинная и узкая, потолок сводчатый, отделанный золотыми листами. И никого.

- Где все? - шепотом удивился Имид.

- Давай отыщем.

Он, крадучись, вошли в Великий Храм.

Король Некротус Нигиле чувствовал себя весьма нездоровым. Для начала, отвалилась левая рука. Он нашел гнездо летучих мышей в паху. К счастью, они улетели во время неистовых плясок на стене. Но насесты, на которых они повисали, были острыми, и неприятные уколы пронзали изнуренную плоть, возрождая весьма мучительные ощущения. Ломота в укромных частях становилась нестерпимой.

Перешагнуть через собственную руку - это было неожиданностью. Только что она дружелюбно болтается у бока, и тут же попадается под ноги, в результате чего он падает лицом вниз и ломает челюсть, и теперь, стоит повернуть голову, подбородок болтается и хрустит. Вот итог панического бегства от толпы, толпы, начавшей зловредно охотиться на мертвецов и разрывать их на куски. Низменные предубеждения таятся даже под самым невинным обличьем. Король по прозвищу Нигиле не нашел в этом сюрприза, но был поражен полной несвоевременностью творящегося.

И теперь он потерялся. В своем городе. Безнадежно потерялся.

Поблизости не было горящих зданий, так что он ковылял в темноте, левая рука зажата в правой (Королевская Швея творит чудеса, если она еще жива), отыскивая приметные места.

Неожиданным и внезапным было преображение улицы - налетели туманы, небо стало свинцовым пятном, солидные врата возвысили арку в дальнем конце, врата целиком из костей. Из них выбрела тощая, горбатая фигура.

Некротус замер в двадцати шагах. Пришелец тоже встал, тяжело опершись на корявую трость. Поднял костяную руку и поманил.

Непреодолимое побуждение толкнуло Некротуса, он понял, что медленно шагает вперед. - Кто ты? - прошипел он.

Голова в капюшоне склонилась набок. - Владыка Смерти? Пожинающий Души? Костлявый Рыбак, забрасывающий всеобъемлющую сеть? - Вздох. - Нет, лишь один из его миньонов. Разве не наделен я великим потенциалом? Я так и говорил, но разве он слушал? Нет, никогда. Я подметаю тропу, верно? Полирую черепа врат, верно? Погляди на них - ослепительны, даже зубы совершенно без налета! Я не лентяй, нет, сир, совсем нет!

Некротус пытался вырваться, но в ужасе наблюдал, как ноги тащатся вперед, одна и вторая, снова и снова, все ближе к вратам ужаса. - Нет! Я поднят! Ты меня не возьмешь!

Миньон вздохнул: - Корбал Броч. Один гнусный акт за другим, о, мы его презираем, да. Презираем и не только, ведь я назначен на поиски. Должен схватить его. Это уже что-то! Великий потенциал, и так я докажу свою ценность. Я собрал легион - все жертвы Корбала Броча - и мы его отыщем, о да, отыщем!

- Убирайся! - крикнул Некротус.

Миньон выпучил глаза. - Что?

- Убирайся! Ненавижу! Не пойду сквозь адские врата!

Тихий голос: - Ты... ненавидишь меня?!

- Да!

- Но что я тебе сделал?

- Ты заставляешь пройти сквозь врата!

- Не стыди меня за это! Я лишь выполняю работу. Ничего личного...

- Очень личное, шелудивый идиот!