ТРИ РАССКАЗА

В аэропорту Меаса-22 корреспондент столичной газеты Леонид Архипов пересел в вертолет с логотипом "Север Атлант". Архипова командировали сделать материал о похоронах владельца крупнейшей в России корпорации высоких технологий Роберта Евгеньевича Наумова. Наумов родился в пятьдесят шестом году в Москве. Закончил МГИМО. Работал военным атташе в Канаде и Великобритании. В восемьдесят девятом вернулся на Родину и разбогател, став акционером ряда нефтедобывающих компаний. Эту информацию о Наумове Архипов знал. Но что заставило бизнесмена вложить все состояние в грандиозный и убыточный исследовательский проект "Север Атлант" Архипову еще предстояло выяснить. На следующий день после смерти Наумова в редакцию газеты пришел факс от гендиректора "Север Атланта" Йосы Камураноки – он хотел дать эксклюзивное интервью. Высокая зеркальная башня, кверху расширяющаяся, как ваза для фруктов, сказочно смотрелась среди тайги. Вертолет сел на крышу здания. Вокруг посадочной площадки раскинулся японский сад. На дорожке из мелкого красного гравия Архипова встречал японец в черном костюме. Он представился генеральным директором Йосой Камураноки. – Красивый сад! – начал разговор Архипов. – Господин Наумов любил гулять в этом саду, – сказал Йоса, – я дам вам интервью в его кабинете, он находится тут же, на крыше. – А отчего умер Роберт Евгеньевич? – спросил Архипов. – Сердечный приступ. – Вы хорошо говорите по-русски. – Я пятнадцать лет изучаю русский язык. Петляя вокруг живописно заросших беседок, валунов добытых в окрестных речках, Архипов с Йосой вышли к тенистой оранжерее. Внутри – длинный стол для собраний, в него был вмонтирован большой монитор и микрофоны. – Если позволите, – попросил Йоса, когда Архипов достал диктофон, – я буду дублировать запись разговора на нашей аппаратуре. Йоса нажал кнопку и стал рассказывать: – Корпорация "Север Атлант" была создана на деньги господина Наумова. Пятнадцать лет назад я руководил лабораторией компьютерного моделирования в университете Саппоро. Японские фирмы давали нам небольшие тендеры, государственных дотаций не хватало. В университете прошел слух, что богатый русский ищет специалиста по компьютерному моделированию. Я встретился с Наумовым, мы поговорили. Спустя год началось строительство. Господин Наумов был странным бизнесменом. У него была мечта. Роберту Евгеньевичу очень нравились компьютерные игры. Он жил как рантье: получал доход с акций и часами сидел дома, отстреливая монстров, бегающих на экране монитора. Но постепенно его интерес как игрока, сменился интересом исследователя виртуального пространства. Теперь ему нравилось оценивать последние достижения компьютерной графики. Нравилось путешествовать по искусственным мирам. Но он понимал, что это всего лишь картинка. И что даже объемные приближенные к реальности предметы не имеют того же содержания, что и в жизни. – И как же вы хотели помочь Наумову? – У меня была идея. В своем университете я занимался компьютерным моделированием субатомных процессов, ядерных реакций, то есть, с точки зрения размера, я работал на элементарном уровне, в просторах микрокосмоса. Идея была в том, чтобы наполнить реальным содержанием виртуальное пространство. В малейших деталях, до последнего тахиона оцифровать любой предмет, атмосферу его окружающую, действующие на него силы… задача эта сложная, необходимо современнейшее оборудование, компьютерные системы. В деньгах господин Наумов меня не стеснял. Он сам настоял на строительстве научного центра в Сибири. Через японские кадровые агентства нанял нужных мне сотрудников. На организацию проекта были потрачены более полутора миллиардов долларов, и прошло шесть лет, прежде чем я смог приступить непосредственно к работе. А задача требовала чрезвычайной кропотливости и систематизации в подходах к ней. Господин Наумов поселился в городе, но каждый день, как на рабочем месте был здесь. Он сам вырастил этот сад, гулял, приходил в лаборатории, потом обедал со мной. Спустя пятнадцать лет со дня нашего знакомства с господином Наумовым я смог показать ему первые результаты… Тут Йоса замолчал и заплакал. – Что с вами? – удивился Архипов. – Ничего, все в порядке, – успокоил его Йоса, вытираясь платком, – господин Наумов так долго ждал, не вмешивался в мою работу, а когда я рассказывал ему об оцифровке субатомных элементов, не понимал, махал руками, кричал: "Покажите мне виртуальный мир!", и шел поливать карликовые деревья в саду. Он умер в лаборатории, в тот момент, когда увидел наши первые достижения. Меня утешает лишь то, что он дожил до этого дня. – А можно мне посмотреть? – спросил Архипов. – Конечно, – Йоса встал, – я провожу вас в главную лабораторию. Архипов с Йосой спустились на лифте в подземную часть научного комплекса. Архипову выдали белый герметичный костюм с прозрачным шлемом и с запасом кислорода в пластиковом баллончике, такой же костюм одел Йоса. В особом помещении они прошли дезинфекцию. Главная лаборатория – круглая комната, в центре которой помещалось просторное кресло, стены были увешаны мониторами и другими неизвестными Архипову приборами. – Садитесь, – Йоса указал Архипову на кресло. – А это безопасно? – Конечно, – уверил Архипова Йоса, – Я сам не раз тестировал оборудование. Архипов сел. На потолке над креслом открылся люк, из него с жужжанием спустился сложный агрегат и остановился, чуть-чуть не касаясь Архипова. Йоса подошел к креслу, защелкнул вокруг головы Архипова, точно повторяющую форму шлема, металлическую сферу. Архипов дернулся. – Сидите спокойно, – успокаивал его Йоса, – дайте руку. Йоса просунул руки Архипова в какие-то огромные перчатки. – Пошевелите пальцами, – сказал Йоса. Архипов послушался. – Хорошо, начнем… Архипова окружило неяркое бежевое пространство, перед собой он увидел две руки, которыми он мог двигать. – Загрузите модель, – приказал Йоса. Рядом с Архиповым появился выщербленный красный кирпич, вокруг него были рассыпаны кирпичные крошки. "Многопустотный", – подумал Архипов. – Видите? – воскликнул Йоса, – Он точь-в-точь как настоящий, возьмите его! Архипов взял кирпич в руки, он был тяжелый. – Ну как?! Видите крошки, оставшиеся на поверхности? Роберт Евгеньевич выронил модель. – Но это же всего лишь кирпич! – громко сказал Архипов, полагая, что из-за шлема его плохо будет слышно. Йоса не ответил. Архипов подождал, и, думая, что его все-таки не услышали, еще раз крикнул: – Но это же всего лишь кирпич! Йоса опять промолчал. Архипов уже забеспокоился, когда Йоса приглушенным голосом произнес: – Господин Наумов сказал то же самое… И у него случился приступ.