Три рецепта для Зоюшки

Пикник прошёл ужасно. И ужаснее всего было то, что Альбина понимала — если бы не её присутствие, остальные бы славно провели время. Алиса не была бы такой зажатой и насупленной, Глеб не лез бы вон из кожи, пытаясь поддерживать диалог со всеми сразу, и новая повариха не сидела бы с деревянной улыбкой и стеклянными глазами, подобравшись, как мышка в ожидании кошки.

Понимать эту простую истину оказалось тошно. Тем более что Альбина старалась изо всех сил! Была вежливой, даже немного поговорила с поварихой о погоде и сортах сыра, а с Алисой — об учёбе в школе. Но всё это выглядело натянуто, и, когда Глеб стал собирать корзинку и сворачивать пледы, на которых они сидели вокруг импровизированного столика, Альбина быстро убежала в свою комнату.

Отчего-то хотелось плакать, но плакать она не стала. Вместо этого надела один из своих самых откровенных купальников, взяла складной пляжный коврик, бутылку воды, крем, полотенце и солнечные очки и отправилась в сад — загорать.

Альбина знала, что Глеб после подобного долгого завтрака наверняка будет не менее долго работать — до самого обеда, — а значит, у неё есть время на то, чтобы заняться чем-нибудь интересным.

Диму она нашла быстро. За те месяцы, что она с ним общалась, успела уже выучить его расписание. Он всегда занимался растениями по определённому графику, и сейчас как раз было время для цветов на клумбах возле фонтана. Там была симпатичная лужайка, на которую Альбина и бросила свой коврик, перед этим поздоровавшись с садовником и скрипнув зубами от досады — глаз на неё парень даже не поднял, только кивнул. Хотя она, когда снимала платье и ложилась на коврик, специально всё это время изучала Диму — хотела поймать его взгляд, когда он не выдержит и посмотрит. Чтобы мужчина не посмотрел, как раздевается красивая девушка? Да не бывает такого! Быть не может!

Оказалось — может. Дима продолжал копаться в цветах, обращая на Альбину внимание не больше, чем на солнце над головой. И кто бы знал, как неимоверно это раздражало!

Альбина ощущала себя непривлекательной. Даже достала из сумки зеркало, которое всегда носила с собой, и посмотрелась в него, изучая лицо. Но всё было отлично — загар, причёска, нос, губы, подбородок, шея… Может, что-то не так с ногами? Альбина отложила зеркало и оглядела свои длинные и точёные ножки, внимательно прищурившись. Нет, всё идеально, ни малейшего изъяна. Тогда почему Дима не обращает на неё внимания?!

Она задействовала тяжёлую артиллерию — сняла верх купальника, повертелась, не слишком скрываясь от чужих взглядов. Полежала грудью вниз, закрыв глаза и пытаясь почувствовать тот момент, когда Дима всё же не выдержит… И ей показалось — уловила. Резко приподнялась — и чуть не выругалась, встретившись взглядом с одним из охранников, чьего имени даже не знала. Он докуривал сигарету, стоя неподалёку от Димы, который по-прежнему не обращал внимания на Альбину, и усмехался. Язвительно так, будто понимал, по какой причине она тут лежит.

Неожиданно смутившись, она вновь опустилась на коврик и зажмурилась, пережидая приступ колючего стыда.

— К Томке? — раздался негромкий голос Димы, и Альбина распахнула глаза, прислушиваясь. Что ещё за Томка такая? Может, Тамара, одна из горничных? Дико красивая баба, несмотря на возраст, ей явно больше сорока. И этот охранник младше её лет на десять.

— Ага. У неё как раз обеденный перерыв.

— Не надоело тебе? — В голосе Димы слышалась улыбка. Добродушная, не злая. И Альбину неожиданно бросило в жар, даже сердце зачастило — всё-таки какой же у него приятный голос, словно бархатный…

— Да я-то ладно. Я человек свободный. А вот когда женщина при наличии отношений причиндалы свои перед другим мужиком раскладывает…

— Тихо ты, Вадим. — Дальше было неразборчиво, но Альбине хватило, чтобы сначала вновь смутиться, а затем разозлиться. Ага, вот, значит, как? Она с ним по-хорошему — а он про неё сплетничает?! Иначе откуда охранник всё это взял, не из воздуха же!

Альбина дождалась, когда собеседник Димы уйдёт, а потом быстро надела верх купальника, собрала вещи и, не надев сарафан, в одном купальнике пошла к садовнику. Остановилась буквально в шаге, всё ожидая, когда он поднимет глаза… но вместо этого Дима старательно отворачивался, подстригая какой-то куст большими ножницами.

— Ну, и как это понимать? — Альбина поставила руки в боки, принимая как можно более выгодную позу, позволяющую показать товар «лицом» — точнее, грудью и бёдрами. — Что, так хотелось похвастаться?

Дима наконец оглянулся. И сразу, как его взгляд скользнул по лицу Альбины, она непроизвольно облизнула губы, остро ощущая своё участившееся дыхание и шальной стук сердца. И между ног заныло, затянуло, требуя прикосновений…

Никогда в жизни с ней не случалось ничего подобного. Даже с Глебом. Никогда!

— Вы о чём, Альбина Алексеевна? — вежливо уточнил Дима, не опуская глаз ниже подбородка девушки. Он вообще словно не замечал, что она без платья и в настолько откровенном купальнике — две тонкие ниточки, чуть-чуть прикрыть стратегические места, и всё. Может, он гей?!