Читаем Три счастья. Книга для детей и взрослых полностью

– Но ведь тогда, – с беспощадной детской логикой возразил Парнишка, – если все так, дьявол вроде как приносит пользу, и не такой уж он плохой.

– Вот тут я не согласен, – заявил Папа. – Наша армия храбро и доблестно сражается с германским императором, но это ведь не значит, что германский император – хороший, замечательный человек, так? – Кроме того, – с напором продолжил он, – нельзя думать о дьяволе как о какой-то личности. Нужно думать обо всех подлостях, мерзостях и жестокостях, что могут случиться, и, противостоя им, ты действительно борешься с дьяволом.

На некоторое время дети погрузились в глубокую задумчивость.

– Папа, – осторожно спросил Парнишка, – а ты когда-нибудь видел Бога?

– Нет, сынок. Но я видел Его творения. Думаю, что они суть самое большее, что мы можем получить в этом мире. Посмотрите на ночные звезды и представьте, Чья сила их создала и удерживает их на должном месте.

– А падающие звезды Он не смог удержать, – возразил Толстик.

– А, по-моему, Он хочет, чтобы они падали, – сказал Парнишка.


Лондонская газета времен Первой мировой войны


– Вот если бы они все попадали, здорово было б посмотреть! – крикнул Толстик.

– Ага, – отвечал Парнишка, – они бы за одну ночь все попадали, вот тогда бы да-а!

– Ну, луна-то осталась бы, – резонно возразил Толстик. – Пап, а правда, что Бог слышит все, что мы говорим?

– Право же, не знаю, – осторожно ответил тот. И вправду, никогда не известно, куда могут завести каверзные вопросы этих маленьких пройдох. Леди Солнышко была более прямолинейна или более консервативна.

– Да, милый, Он слышит все, что ты говоришь.

– А сейчас Он слушает?

– Конечно, милый.

– Ну, с Его стороны это очень невежливо!

Папа улыбнулся, а леди Солнышко открыла рот от изумления.

– Это не грубость, – заявил Парнишка. – Это Его долг, и Он обязан знать, что ты делаешь и говоришь. Пап, а ты когда-нибудь эльфа видел?

– Нет, сынок.

– А я однажды видел.

Парнишка – само воплощение правдивости и рассказывает все в мельчайших деталях, поэтому его слова вызвали живейший интерес. – Расскажи нам, дорогой.


Уильям Хант. Свет мира


Джозеф Патон. Шествие эльфов


Он описал все случившееся настолько сухо, словно это был не эльф, а персидская кошка. Скорее всего, его искренняя вера повлияла на его восприятие мира.

– Это было в детской. У окна стояла табуретка. Эльф спрыгнул на табуретку, потом на пол и прошел по комнате.

– А в чем он был одет?

– Во все серое, в такую длинную мантию. Ростом он с Крошкину куклу. Рук я не видел, они были под мантией.

– А он на тебя посмотрел?

– Нет, он глядел в сторону, лица я не увидел. Колпак у него был, маленький такой. Больше я эльфов не видел. Есть еще, конечно, Дед Мороз, он ведь тоже волшебный.

– Пап, а Деда Мороза убили на войне? – Нет, малыш. – Потому что он ни разу не приходил, как началась война. Мне кажется, он воюет с немцами-перцами, – предположил Толстик.

– В прошлый раз, когда он приезжал, – продолжил Парнишка, – папа сказал, что один из оленей подвернул ногу на брусчатке Монкстоун Лейн. Может, поэтому он больше и не приходит.

– После войны он обязательно приедет, – пообещал Папа. – Он будет во всем новом, таком алом и белоснежном, что залюбуетесь.

Он вдруг помрачнел, подумав о тех, кто уже никогда не дождется Деда Мороза. Десять погибших в одной только их семье. Леди Солнышко протянула руку и положила ему на плечо. Она всегда знала, о чем думает Папа.

– Они будут с нами духом своим.

– Да, веселым и радостным духом, – веско произнес Папа. – Дед Мороз вернется, и в Англии все станет хорошо.

– Пап, а как же в Индии? – спросил Парнишка.

– А что такого в Индии?

– Ну, как на санках и оленях скакать по морю? Подарки-то все промокнут.

– Да, дорогой, на Деда Мороза уже поступили жалобы, – серьезно ответил Папа. – Так-так-так, вот и Фрэнсис! Время спать ложиться!

Дети неохотно встали, слушаясь отца.

– Помолитесь здесь, прежде чем идти спать.

Три маленькие фигурки преклонили колени на ковре, Крошка крепко обняла свою Ригли.

– Парнишка, ты начинай, а остальные за тобой.


Джон Фицджеральд. Сокольничий-эльф


– Боже, благослови всех, кого люблю, – раздался звонкий, чистый детский голос. – Пусть я буду хорошим мальчиком, и благодарю Тебя за благо Твое на сей день. Спаси и сохрани Аллейна, что воюет с немцами, и дядю Космо, что воюет с немцами, и дядю Вуди, что воюет с немцами, и всех по водам плавающих, и бабушку, и дедушку, и дядю Пэта, и пусть мама с папой никогда не умрут. Вот и все.

– И пошли много сладкого сахала всем бедным, – неожиданно добавила Крошка.

– И немножко бензина для папы, – прибавил Толстик.

– Аминь! – провозгласил Папа, и три детские головки потянулись к родителям, чтобы те поцеловали их на ночь.


Племя охотников за скальпами



Франц Винтерхальтер. Принц Альфред и принцесса Елена


Пап, – спросил как-то раз старший. – А ты когда-нибудь видел диких индейцев?

– Да, малыш.

– А кого-нибудь скальпировал?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь – сапожок непарный. Книга вторая. На фоне звёзд и страха
Жизнь – сапожок непарный. Книга вторая. На фоне звёзд и страха

Вторая часть воспоминаний Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный» вышла под заголовком «На фоне звёзд и страха» и стала продолжением первой книги. Повествование охватывает годы после освобождения из лагеря. Всё, что осталось недоговорено: недописанные судьбы, незаконченные портреты, оборванные нити человеческих отношений, – получило своё завершение. Желанная свобода, которая грезилась в лагерном бараке, вернула право на нормальное существование и стала началом новой жизни, но не избавила ни от страшных призраков прошлого, ни от боли из-за невозможности вернуть то, что навсегда было отнято неволей. Книга увидела свет в 2008 году, спустя пятнадцать лет после публикации первой части, и выдержала ряд переизданий, была переведена на немецкий язык. По мотивам книги в Санкт-Петербурге был поставлен спектакль, Тамара Петкевич стала лауреатом нескольких литературных премий: «Крутая лестница», «Петрополь», премии Гоголя. Прочитав книгу, Татьяна Гердт сказала: «Я человек очень счастливый, мне Господь посылал всё время замечательных людей. Но потрясений человеческих у меня было в жизни два: Твардовский и Тамара Петкевич. Это не лагерная литература. Это литература русская. Это то, что даёт силы жить».В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Тамара Владиславовна Петкевич

Классическая проза ХX века
Плексус
Плексус

Генри Миллер – виднейший представитель экспериментального направления в американской прозе XX века, дерзкий новатор, чьи лучшие произведения долгое время находились под запретом на его родине, мастер исповедально-автобиографического жанра. Скандальную славу принесла ему «Парижская трилогия» – «Тропик Рака», «Черная весна», «Тропик Козерога»; эти книги шли к широкому читателю десятилетиями, преодолевая судебные запреты и цензурные рогатки. Следующим по масштабности сочинением Миллера явилась трилогия «Распятие розы» («Роза распятия»), начатая романом «Сексус» и продолженная «Плексусом». Да, прежде эти книги шокировали, но теперь, когда скандал давно утих, осталась сила слова, сила подлинного чувства, сила прозрения, сила огромного таланта. В романе Миллер рассказывает о своих путешествиях по Америке, о том, как, оставив работу в телеграфной компании, пытался обратиться к творчеству; он размышляет об искусстве, анализирует Достоевского, Шпенглера и других выдающихся мыслителей…

Генри Валентайн Миллер , Генри Миллер

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века