Три сестры, три королевы

Арчибальд тихо смеется, кладя руку на сердце, и слегка кивает.

– О да, тут ты права, – говорит он. – Ну, у нас хотя бы есть дочь, которая дарит нам счастье.

– Ну, раз мы так счастливы, то, может быть, архиепископ Битон может вернуться ко двору? – спрашиваю я, осторожно прощупывая свои позиции.

– Ой, ой, ой, неужели он устал от пастушеского ремесла? – спрашивает меня Арчибальд, поблескивая глазами. – Я слышал, он сменил золотой посох на деревянный и оставил замок Стерлинг в крайней спешке.

Я вспыхиваю от возмущения.

– Ты прекрасно знаешь, что там происходило, – говорю я. В ответ он подмигивает.

– Знаю, и да, пусть возвращается ко двору, меня он не интересует. Это твоему сыну надо будет выписать ему приглашение. Кто-нибудь еще?

– В каком смысле?

– Есть еще кто-то, кого бы ты хотела восстановить при дворе? – любезно спрашивает он. – Если мы собираемся жить вместе, вечно и счастливо, может быть, ты хочешь еще кого-нибудь сюда вернуть? Просто согласуй это с Яковом. Я буду рад принять здесь твоих друзей и любых твоих слуг. Только…

– Что – только? – Я уже приготовилась к оскорблениям.

– Только эти люди должны понимать, что твоя репутация обязана оставаться безукоризненной, – заканчивает он напыщенно, как церковный служка. – Пока ты здесь, со мной, в качестве моей жены, я не хочу давать пищи для сплетен о тебе. Репутация матери Якова, матери нашей дочери и вдовствующей королевы должна быть вне подозрений.

– Моя репутация и так вне подозрений, – холодно чеканю я.

Он берет меня за руку, словно намереваясь утешить.

– О, моя дорогая, сплетен всегда хватает. Боюсь, твой брат узнал от французов, что ты находишься в постоянной переписке с герцогом Олбани.

– А я и должна быть с ним в переписке, он же регент Шотландии!

– Даже если и так, твой брат верит в то, что ты надеешься выйти за него замуж.

– Это смешно!

– А еще кто-то рассказал твоему брату о том, что у тебя появился любовник, Генри Стюарт.

– Я отрицаю это. – В моем лице не дрогнул ни один мускул.

– А еще ему сказали, что вы с Генри Стюартом планируете похитить Якова и посадить его на трон в качестве пешки клана Стюартов.

– О, кто бы это мог быть, этот осведомленный человек? – едко интересуюсь я. – Этот шпион моего брата, который знает все в таких подробностях и которого так хорошо принимают в Лондоне?

Арчибальд прижимает мою руку к своим губам.

– Вообще-то, это не я. Но раз уж я знаю, как много значит для тебя твоя семья, и поскольку сейчас идет расследование законности брака самого короля, он сейчас больше чем когда бы то ни было заинтересован в том, чтобы с твоим именем не было связано никаких скандалов.

– Он сам решил расследовать законность своего брака?

– Разумеется.

– Ты считаешь, что он намерен избавиться от Екатерины? – шепчу я.

– Ему следовало бы это сделать, – говорит Арчибальд серьезно, будто вынося приговор. Ей, невинной женщине, утратившей всю власть.

– Я слышала, что к ним был направлен папский легат, чтобы примирить их.

В ответ Арчибальд коротко смеется.

– Нет, чтобы сказать ей, чтобы его отпустила.

Я отворачиваюсь от него и иду к окну, чтобы посмотреть на сад. Лепестки яблоневого цвета напоминают снег весной. Я не знаю, радоваться мне или горевать. У меня такое чувство, словно холм под названием Артурс Сит только что осел и ушел под землю и линия горизонта изменилась до неузнаваемости.

Екатерина давила на меня и мою жизнь, я завидовала ей и любила ее, злилась на нее и однажды чуть не погибла из-за того, что она разрушила мою жизнь. Неужели она может вот так внезапно исчезнуть? Может вот так внезапно стать незначительной?

– Она никогда на это не согласится, – предсказываю я.

– Нет, но если брак сочтут незаконным, то ее мнение ничего не решит.

– На каких основаниях его могут признать незаконным?

– Она была замужем за твоим братом Артуром, – просто отвечает Арчибальд, как будто говорит очевидное.

И тогда я вспоминаю письмо Марии, предупреждающее меня о том, что я должна говорить. Мои сестры договаривались и готовились отвечать на каждый возможный вопрос. Со мной они не советовались, а лишь ставили в известность.

– Они получили разрешение, – повторяю я то, о чем меня просили сказать.

– Возможно, это разрешение было незаконным.

Я смотрю на него, ничего не понимая.

– Это что за причина? Как может быть папское разрешение незаконным?

– Это сейчас уже не имеет значения. Племянник королевы держит папу взаперти. Очень сомневаюсь, что у папы хватит дерзости опозорить родственницу своего тюремщика. Он никогда не допустит развода твоего брата. Он никогда не допустит твоего развода.

– Но это не имеет никакого отношения ко мне! – восклицаю я.