Три сестры, три королевы

«На Пасху она благословила кольца от судорог для бедняков, как будто имела на это право и была помазанницей Божией! Живет как королева, даже лучше, и намного, поскольку Екатерина ничего не ест, строго постится каждую пятницу и каждый праздник. Эта Болейн не посмела явиться на заседание суда, и я думаю, если бы пришла, то там начался бы целый бунт в поддержку королевы. Все женщины города, да и всей Англии поднялись в знак протеста против этой шлюхи Болейн (это они так называют ее!), возмущенные тем, что она пытается занять место нашей королевы. Если Генрих добьется от суда того решения, которое он хочет, я очень сомневаюсь, что народ позволит эту женщину короновать. Это так ужасно! А я даже не могу поговорить об этом с ним, потому что он разговаривает теперь только с ней и Уолси.

Ты, должно быть, уже слышала о том, как шло заседание суда, от архидьякона, но он мог не сказать тебе, что епископ Джон Фишер, который был так дорог нашей бабушке, встал перед судом и поклялся, что не подписывал никаких церковных документов. Генрих напомнил ему, что на разрешении была его подпись и печать, и тогда он сказал, что ни подпись на письме, ни печать ему не принадлежит. Это было так страшно, так ужасно! Всем стало ясно, что его подпись подделали. Генрих сказал, что это не имеет значения, но это не так! Это имело значение для всех. Это говорит о том, что эти Болейн готовы пойти на все, что угодно.

Сама Анна Болейн уехала в Хивер, а Екатерина проводит все время в молитвах и постах. Чарльз говорит, что звать кардиналов было напрасной затеей и что Генрих значительно облегчил бы свою жизнь, если бы уложил эту Болейн в постель и просто подождал, пока она ему наскучит. При дворе ходит много слухов, и только дорогой Джон Фишер говорит, что брак Екатерины был и остается законным, все об этом знают, и он сам никогда не скажет обратного.

Я не могу свидетельствовать, потому что я тогда была слишком мала. Тебе не стоит ничего говорить, каким бы ни было твое мнение. У каждого тут есть свое мнение, все только об этом и говорят. Все зашло настолько далеко, что в городе народ негодует на слуг в королевской ливрее, и даже мои домашние слуги были обкиданы грязью. Боюсь, что Генрих уничтожит всю семью ради того, чтобы ублажить одну женщину. Что еще хуже, Джон Фишер повторил при всех то, что сказал тебе Генрих, когда ты начала подавать прошения о разводе (и как ты должна теперь об этом сожалеть!). Ты помнишь? «Брак короля или королевы нерушим и не может быть расторгнут никакой силой, земной или небесной!» Так что сейчас все снова показывают на тебя пальцем и говорят, что если ты смогла получить развод, то и Генрих должен сделать то же самое. А почему нет? Так что все вышло очень плохо, именно так, как я тебе говорила. Люди судачат о тебе, и Екатерина очень расстроена».