Три сказки

Примчавшись на свою Розовую Ветку, он долго еще не мог прийти в себя и успокоиться. Он улегся пластом под большим листом и так пролежал несколько дней подряд, не решаясь даже носа высунуть наружу. Время шло и шло, а страх его все не проходил. Наконец вернулась его Мать — Почтенная Богомолиха. Ох, как он обрадовался! Он обнимал ее, целовал и прямо-таки плясал от счастья. Конечно, он не посмел рассказать ей о том, что случилось в ее отсутствие.

Вскоре они с матерью перебрались в новое жилище, очень теплое, очень уютное и очень потаенное. Запасов, которые мать принесла с Другого Берега Реки, им двоим хватило на всю долгую и холодную зиму.

Однажды выдался теплый солнечный денек. А какое удовольствие погреться зимой на солнышке! Мама-Богомолиха и Молодой Богомол сидели и грели свои крылышки. Было так тепло и весело, что Богомол наш, разболтавшись и расхваставшись вовсю, решил похвалиться своими подвигами.

— Знаешь, Мама, — сказал он, — когда тебя не было, я здесь устроил несколько отличных штучек!

— Расскажи-ка, сынок, что это за штучки?

Он приосанился и начал:

— Я позолотил Тяу Тяу Ма, что живет на Нашем Лугу, и заставил его признать, что я главный, а он мой Первый Братец!

— Я уж подумала, что ты действительно победил кого-нибудь, — засмеялась Почтенная Богомолиха. — Тяу Тяу Ма и так всегда считались нашими «братцами». Он и без драки признал бы тебя главным. Он вообще очень добрый, и не стоило его обижать.

Богомол огорчился, но все же решил продолжать:

— А еще я до смерти запугал Соседа-Трубоседа. И он тоже признал меня главным.

— Ну-у, это уж совсем никуда не годится! — снова сказала мать. — Тараканы тоже всегда считались нашими «братцами». Стоило ему напомнить об этом, как он тут же признал бы тебя главным. И вообще стыдно обижать слабых.

Теперь уж Богомол совсем опустил усы и пригорюнился. Конечно, он не стал больше ничего рассказывать. Он молча топорщил свои крылышки и жмурился навстречу золотистым лучам Солнца.

— Хочешь, я расскажу, что было дальше? — сказала Мама. — Ты ходил к тетушке Муом и хотел побить ее за то, что она отказалась называть тебя «Ваша честь Рыцарь Богомол». Но тебе от нее влетело, и ты убежал. Жаль, конечно, но это тебя не образумило, ты врал и хвастался перед всеми и радовался, когда тебя ни за что ни про что превозносили чуть не до небес. Поэтому, узнав о Всемирной Славе дядюшки Мена, вернувшегося из своих странствий, ты возомнил, что тебе тоже все по плечу, и отправился путешествовать. Да-да, ты покинул Розовый Куст и нарушил мои Наставления. Хорошо еще, что ты повстречал дядюшку Ко-Ко. Между прочим, ты и ему угрожал побоями. Ай-ай-ай!.. Но он не стал тебя бить, а просто взял хвастунишку за шиворот и поднял на самую верхушку Кокосовой Пальмы. Вот тут-то ты испугался, удрал от него и спрятался на своей Розовой Ветке. Надо уж было рассказывать все до конца. Разве не так, сынок? Все соседи в округе знают уже про твои «отличные штучки». Ты думал, что никто ничего не узнает, а на самом деле ты давно уже стал всеобщим посмешищем. Каково мне это видеть и слышать? Стыд и срам! Зато ты хоть попробовал, какова жизнь и как «просто» в ней все достается.

Пока Почтенная Богомолиха держала свою речь, Маленький Богомол все время стоял с опущенной головой и горько плакал. Это он раскаивался и стыдился своих проступков.

Верные друзья (история двух псов и одного кота)

I

На свете есть много пословиц и поговорок, и среди них такая: «ЖИВУТ КАК КОШКА С СОБАКОЙ». Но жизнь доказывает нам, что поговорка эта не верна. Правдивый рассказ, который я предлагаю вам, мои дорогие читатели, — одна из сотен, нет, пожалуй, из тысяч известных мне историй, подтверждающих, что поговорка «ЖИВУТ КАК КОШКА С СОБАКОЙ» не соответствует действительности.

В одном Доме (это только так говорится — «дом», на самом же деле там был еще огромный Двор и Сад) жил да был Пес по имени Вен. А Вен, как вы знаете, значит Пятнистый. Ну, а раз вы это знаете, то вам должно быть ясно, почему его так прозвали. Характер у Вена был просто ужасный. Таково было общее мнение, и вот почему: стоило надеть на него ошейник и посадить его на Цепь, как он тут же принимался ворчать и метаться, рычать и ругаться последними словами. Он рвал ошейник и грыз Цепь, он прыгал, скакал и проделывал всякие трюки и штуки — только бы сорваться с привязи. А если его не сажали на Цепь, то он целый день разгуливал бог знает где, чтобы как следует насладиться своею свободой, и ни за что не хотел возвращаться домой. В конце концов жестокие хозяева обрекли Пса на вечное одиночество, иными словами — его теперь держали на Цепи и днем и ночью.

Само собой, Вен никак не мог согласиться с теми, кто лишил его свободы. Он возражал. Он пытался сорвать ошейник и перегрызть Цепь. Но Цепь была железная, грызи не грызи — все одно. Он только губы себе разорвал, да в придачу еще у него разболелись зубы.