Три смерти и Даша (СИ)

— Вот, мои родители точно были настоящими чудовищами. Отец бил меня постоянно, да и мать не отставала. Они трактир держали.

— А откуда ты?

Я решила все‑таки докопаться до правды, насколько это возможно. Вот, ведь, стало любопытно, называется. И почему я раньше не спросила?

— Откуда я? Постой, я же раньше помнил. Я еще у профессора соус такой ел, который якобы там сделан. Говно, кстати, редкостное. Но, я съел. Я все ем. Как бы мне говно не начать есть при таком подходе. Хотя, нет, не начну, наверное. Я же не слепой.

— Ну, а соус‑то как назывался?

— Майонез.

— Так, ты из Майона?

— Нет, из Прованса. Хотя, какая теперь разница.

— А..?

— Нет, теперь я буду спрашивать. Когда ты за мной придешь?

— Мне это неведом конец твоего срока. Думаю, как любое чудовище, ты проживешь долго.

— И за что мне это?

— Не знаю. Честное слово, не знаю.

— Эх… — погрустнел дядя Витя.

— А хлебушка у тебя, как всегда нет?

— Как всегда.

Он ушел, а я отправилась дальше по своим делам. Нет, все‑таки, какая весна! Даже не знаю, говорить ли Даше, что уже скоро, скоро, скоро.

С каждым днем Лика становилась все беспокойнее. Она часто оглядывалась на улице; проверяла, нет ли кого‑нибудь в подъезде, прежде, чем выйти из дома и с подозрением вглядывалась в лица прохожих. Она знала: скоро ее придут убить. Именно об этом говорило Дашино предупреждение в виде мертвого голубя. Только она не сдастся просто так. Она даст убийцам отпор. Или, в самом худшем случае, произнесет эффектную и запоминающуюся фразу перед смертью.

Лика думала, что ее волнение совсем незаметно со стороны, поэтому никто не сможет оценить, как мужественно она переносит удары судьбы, даже такие тяжелые. Антон думал иначе. Не заметить Ликин страх было просто невозможно. Он знал, чего, вернее — кого она боится. И не знал, чем ей помочь. Вернее, как помочь наверняка он знал, но надеялся, то до этого не дойдет.

Антон прекрасно понимал всю беспочвенность Ликиных страхов: ну, зачем какой‑то девочке — подростку ее убивать, даже если их отношения нельзя назвать дружескими? Да и как она это сделает, даже если вдруг на такое решится? Да и предупреждение, в виде мертвого голубя (б — р-р, гадость, на нем, наверняка, куча разных паразитов), честно говоря, показалось ему несколько надуманным.

Чтобы лишний раз удостовериться в том, что Лике ничего не угрожает, он стал наблюдать за Дашей и Лейлой. В лицо он их знал (однажды, во время прогулки, они увидели девочек издалека и Лика их ему "представила"). Но вывод, благодаря частым наблюдениям он сделал тот же самый: Лике ничего не угрожает. По крайней мере — со стороны этих девочек.

Вообще, Антон давно понял, что в психушке Лика оказалась не по ошибке. Большинство Ликиных страхов не только не имели под собой реальной почвы, но и были, мягко говоря, несколько странными для психически нормального человека. Да и эти вечные "грызы", с которыми она постоянно "боролась". И ее шумные друзья, вечно ведущие какие‑то "магические войны".И странные ритуалы, которые они пытались провести. И страх перед тенями и сгустками тьмы (кто бы знал, что это за сгустки).

Но, несмотря на все это, Антон ее любил.

В женском отделении царило какое‑то странное оживление. Большинство пациенток прилипли к окнам и, подобно спортивным болельщицам, выкрикивали: "Катя, мужик! Катя, мужик!"

"Катя — мужик?" — удивился было Рома, шедший к ней под каким‑то предлогом. Но, увидев пациенток, облепивших окна и оживленно наблюдающих за чем‑то на улице, сорвался и побежал. На улицу. К Кате.

— За мной тоже придет Он — с гордостью заявила одна из пациенток, указывая на стоящего за спиной у Кати мужчину в черном. Другие пациентки согласно кивнули.

"Иногда даже жаль, что я не курю," — подумала Катя, глядя в окно.

"А‑то бы вышла. На улице‑то как хорошо! Впрочем, что мне мешает?"

Катя улыбнулась а направилась к выходу. Улыбнулся и мужчина с желтыми глазами, ждавший ее возле больничных ворот. Не улыбался только Он (насильственная смерть), шедший ей навстречу.

Улыбаться Катя не переставала. Какая весна! Как давно она не испытывала этого чувства. Чувства весны. Она подставила лицо солнечным лучам, расслабилась и ни о чем не думала. В сторону больницы она не смотрела и не видела пациенток, отчаянно стучащих в окна и кричащих. Не видел она и оборотня, подкрадывающегося к ней. А, поскольку у нее не было проблем с психикой, то и Смерть не видела.

Оборотень был рад: у него получилось. Раз уж ему не удалось в ту дымчатую ночь — удастся сейчас. Тогда ему помешал тот странный парень — Рома. Якобы муж, которого у нее нет. А сейчас ему не помешает никто. Даже Рома, хоть он и недалеко.

Зачем Катя ему нужна, оборотень и сам толком не понимал. Наверное, как всегда, чисто из спортивного интереса. Адреналина на ночной охоте ему давно уже не хватало, вот и решил днем попробовать. Да и баба красивая. Что еще надо?