Три смерти Ивана Громака

– А якорь на руке, тельняшка? – не отставал от него Коля.

– Это память о славной юности, прошедшей на советском военном флоте, – широко улыбнулся Громак.

– Бреши, да не завирайся! – не поверил ему парнишка.

– На вот, взгляни! – Лихой «мореман» торжественно развернул воинское предписание за подписью командира корабля.

– «Иван Громак, воспитанник экипажа», – без запинки прочитал неразборчивый текст Заяц. – Ух ты, да! Плавал, значит?

– Плавает дерьмо. А я ходил по морю, – значительно пояснил Иван.

– Списан на берег… Это что же, позавчера?

– Так точно!

– Выходит, ты и повоевать успел?

– Да. Участвовал в постановке минных полей с двадцать второго по двадцать девятое июня тысяча девятьсот сорок первого года.

– Вот это да! – Николай с нескрываемым уважением посмотрел на Ивана и попросил: – Можно, я тебя, Иван, держаться буду?

– Держись, Колян, – разрешил Громак и заверил: – Со мной не пропадёшь.

– Я это с первой секунды нашего знакомства почувствовал. Надёжный ты. Настоящий!

– А то! – задрал нос Иван.

* * *

Тяжёлая дверь военкомата распахнулась в тот момент, когда возле неё оставалось всего несколько человек во главе с нашими героями.

– Всё. На сегодня – последний! – устало обронил немолодой мужчина в красноармейской форме. – Фамилия?

– Заяц.

– Проходи. Остальные – завтра…

– Э, дяденька, мне одному никак нельзя! – неожиданно по-детски «запричитал» Николай, кивая на своего новоявленного приятеля. – Мы с Иваном – неразлейвода, два лепших друга, ещё с первого дня войны поклявшихся вместе бить фашистов…

– Ладно, – поморщился военный. – Не зареви часом… Кто там с тобой?

– Громак, товарищ сержант! – отчеканил Иван.

– Разбираешься в званиях?

– Так точно! Служил на флоте. Имею боевой опыт.

– Серьёзно? – похоже, не очень то и поверил ему военный.

– Серьёзней не бывает. Воспитанник экипажа крейсера «Красный Кавказ». Участвовал в переходе Военно-морских сил Черноморского флота из Севастополя в Новороссийск.

– Ого! Комсомолец?

– Комсорг класса.

– Похвально! Такие нам нужны. Проходи…

– А как же я, товарищ сержант?

Заяц с такой мольбой глядел в глаза работника военкомата, по всем приметам годящегося ему в отцы, что тот не выдержал и сжалился:

– Ладно. Давай… Определим тебя в резерв. Пока… Дело, как говорится, нужное. Если кто-то отпадёт по каким-либо показателям – будешь первым кандидатом в доблестные красные воины.

– Спасибо! – обрадовался Колян.

– Есть.

– Что «есть», товарищ сержант?

– Надо отвечать: «Есть!» Учись у своего кореша!

– У кого?

– Тьфу на вас, детвора!.. – махнул рукой сержант. – Давайте быстрее ко второму столу. Рабочий день заканчивается, а нам ещё бумаги до ночи писать…

5

Иван мечтал о фронте. Даже собирался исправить дату рождения в сопроводительных документах. Всего-то навсего одну – последнюю – цифру! Но и этого делать не пришлось, ибо в часть, формируемую в Мелитополе, набирали только малолетних мальчишек – по шестнадцать-семнадцать лет. Впрочем, бросать их сразу в бой никто не собирался. Пока…

38-й отдельный добровольческий инженерный комсомольский полк пытались сформировать сначала в Виннице, затем в Николаеве, где, как вы, должно быть, помните, крейсер «Красный Кавказ» проходил плановый ремонт, но враг – коварный, хорошо обученный, набравшийся опыта в Западной Европе, – слишком быстро двигался на восток, и дальнейший призыв новобранцев командование решило перенести в считавшуюся пока удалённой от фронта Запорожскую область.

А тут как раз и Громак вернулся в родные пенаты.

То ли на радость, то ли на свою беду.

* * *

Следующий этап набора добровольцев 1924–1925 годов рождения проходил на сборном пункте в городке Красноармейске Донецкой области, куда в начале сентября только из родной Новоалексеевки прибыло 38 лучших комсомольцев.

Многих из них Иван не смог даже узнать – столько лет прошло!

Но все были свои, родные люди!

Браилко, Коваленко, Панченко, Терещенко, Тараненко, Гавриленко, Лазаренко, Сидоренко и… Вот она – «русская экспансия»! – Усов. Кстати, тоже Иван!

С кем-то он ходил на рыбалку, с кем-то просто гонял по степи, играя то в салки, то в «казаков-разбойников», то в «войнушку»…

Всё, доигрались…

Теперь придётся воевать по-настоящему!

Однако парни не унывали. Ближайшее будущее виделось им не как многолетнее беспощадное кровавое месиво, а как небольшое героическое приключение, весьма прозаическое и обыденное.

Не может же наша победоносная Красная армия всё время отступать! Вот только соберётся с силами – и ка-ак даст!

* * *

Сметая всё на своём пути, страшный, наглый, жестокий враг рвался на Донбасс. Военная промышленность Третьего рейха испытывала растущую потребность в сырьевых ресурсах, которых практически не осталось в порабощённой Европе, а здесь добывалось 60 % угля и выплавлялось 50 % советской стали!

Естественно, фашисты мечтали захватить заводы и шахты в рабочем состоянии и поэтому не слишком усердствовали с авиабомбёжкой промышленных центров. Но, по сути дела, все важнейшие предприятия уже успели эвакуировать за Урал.