Три стороны медали

— Это империя предала меня! И она за это ответит, — Ирси одним движением опрокинул пленника назад. — Я прошел через многое! Такие как ты не выдержали бы и десятой доли. Но я выжил и выковал из себя самое страшное оружие этого мира!

— Да ты псих! — Гиллиан вытянул в сторону ульда руку, готовясь метнуть что-нибудь смертоносное, но тот оказался быстрее.

— Даже не думай! — Ирси легко вломился в разум израненного и обессилившего мага, заставив его покорно замереть на месте. — Ты ценный пленник, очень ценный. И ты пригодишься для моих планов.

Но не успел Ирси вдоволь насладиться своей властью над одним из именитейших аристократов империи, как на него нахлынула тревога. Только сейчас ульд сообразил, что упиваясь триумфом, он совсем не обращал внимания на пытавшуюся предупредить его интуицию, но теперь в разум буквально вломилось чувство опасности. Раскинув ментальные щупальца, ульд почувствовал, как где-то рядом умирает измененный, и выпустил наружу доселе спящего внутри зверя.

Одним усилием заставив беспомощного Гиллиана вновь потерять сознание, Исри опрометью ринулся вверх по лестнице, ведущей из тюрьмы. Ярость туманила взор, а из глотки рвалось такое клокотание, что горбун-надсмотрщик в страхе забился в самую дальнюю из камер.

Выскочив из дверей ратуши, Ирси сразу понял, что опоздал. В лужах крови на брусчатке лежали два тела, в одном из которых он без труда узнал Вертела. Практически отрубленная голова не оставляла сомнений, что даже у живучего измененного нет шансов выкарабкаться. Второе тело определенно принадлежало кому-то из нападавших.

Ирси напрасно оглядывал толпу, надеясь увидеть хрупкую фигурку Тильзы. Поняв, что ее похитили, Ирси пошел на отчаянный шаг. Оба покойника умерли совсем недавно, и имелся призрачный шанс уловить в их тающем сознании какие-то отрывки. Решившийся на такое маг рисковал собственным разумом, но ульду было плевать.

Усевшись прямо в пыль, Ирси, чтобы сосредоточиться, пальцем вывел в уже липкой луже крови какой-то замысловатый узор и нырнул в стремительно угасающий разум покойников.

Настроиться на сознание измененного было проще, и ульд отчетливо разглядел последние мгновения жизни Вертела. Наемник бился как герой, но врагов было слишком много. Даже получив смертельные для обычного человека раны, он мог бы выкарабкаться, но кто-то из гвардейцев проявил не дюжую предусмотрительность и практически отсек ему голову. Последней мыслью Вертела стало сожаление, что он так и не успел допить кружку отличной медовухи.

Погрузившись в сознание второго мертвеца, Ирси понял, что допустил ошибку. В отличие от живучего измененного, гвардеец умер быстро, и сейчас его разум напоминал горстку углей, с шипением гаснущих под проливным дождем. Обрывки каких-то случайных воспоминаний, отголоски предсмертных мук, ужас и беспомощность последней агонии — все это подобно водовороту вскипело вокруг ульда, грозя утащить его в бездну, из которой нет возврата.

Единственное, что еще не успела смахнуть полами своего длинного савана смерть — жуткое ощущение бесконечного одиночества, ставшее последним чувством в жизни гвардейца. Липкий страх и удушливая пелена безумия обступили со всех сторон, казалось, что еще мгновение и разум мага исчезнет вместе с последними всполохами сознания гвардейца. И тогда Ирси захохотал.

— Я не псих! — мысленно взвыл ульд, отдаваясь на волю сладкого бешенства и заливаясь смехом. — Зверя не свести с ума! Я сам есть безумие!

Не обращая внимания на сладкий шепот сумасшествия, Ирси упорно выискивал нужные ему воспоминания. Все свои силы он бросил на то, чтобы найти и потянуть за нужную ниточку. Последние искры сознания мертвеца канули в небытие, а маг остался прежним. Предсмертный ужас спасовал перед яростью зверя. Ульд не понял все, что хотел, но главное он успел узнать — куда направляются гвардейцы, похитившие Тильзу.

Из транса Ирси вырвал грубый удар. Местные стражники явно не были настроены ждать, пока сидящий между двумя покойниками ульд соизволит обратить на них внимание и ответит на вопросы. Они даже не успели осознать свою ошибку — разъяренный маг почти мгновенно сжег им мозги. Пять тел еще только оседали на мостовую, а наемник уже бросился к ближайшей оседланной лошади.

Хозяин скакуна было замахнулся на ульда хлыстом, но тут же потерял сознание. Как назло он не свалился, а опустился прямо на гриву испуганно всхрапнувшего коня, и Ирси понадобилось несколько драгоценных секунд, прежде чем он стащил проклятого зиранца на землю.

По пути к воротам Ирси кого-то стоптал конем, но ему было плевать. Страх за Тильзу сжигал изнутри, заставляя отбросить осторожность. Лишь увидев пустой проем, рядом с которым переминалось с ноги на ногу несколько стражников, ульд наконец взял себя в руки. Кто-то из солдат за мелкую монету охотно рассказал, что кавалькада из семи всадников с заводными лошадьми покинула город минут десять назад.