Три судьбы под солнцем

Энди и Дина ушли где-то после полуночи. Они помогли с уборкой, так что Бостон оставалось только убедиться, что двери и окна заперты, а затем подняться в спальню. Она почти не устала и сомневалась, что заснет, но нужно было хотя бы попытаться. Может быть, ей повезет задремать на пару часов.

Бостон была на полпути наверх, когда зазвонил мобильный телефон. Она поспешила вниз и вытащила его из сумочки. Сердце бешено колотилось, пока она возилась с кнопкой разговора. В такой час лучше бы не было никаких звонков.

– Алло? Зик? Все хорошо?

– Миссис Кинг?

Голос был мужской и незнакомый.

– Да.

– Я помощник шерифа Сэм Андерс. Зик помогает мне с ремонтом дома, который я покупаю. Собираюсь жениться через несколько месяцев. В любом случае я его знаю, и, ну, я привез его в участок примерно полчаса назад. Он вел машину пьяным, мэм. Врезался на своем грузовике в дерево.

Бостон опустилась на диван и закрыла глаза.

– С ним все в порядке? Он кому-нибудь причинил вред?

– Это была авария с участием одного транспортного средства. Он немного потрепан, но говорит, что с ним все будет хорошо. Грузовик в плохом состоянии.

– Меня не волнует грузовик. Значит, Зик в тюрьме?

– Я не арестовывал его, мэм.

Верно. Потому что в маленьком городке на острове все знали друг друга. Вот почему помощник шерифа рассказал ей, казалось бы, незначительную деталь о том, что Зик ремонтировал его дом.

– Вы можете приехать за ним и отвезти его домой, если хотите.

Домой? Зик здесь больше не живет. Он не хочет ее видеть и винит в смерти их сына.

– Я сейчас приеду.

Бостон взяла сумочку и поехала в участок. Посреди ночи там дежурило всего два человека. Помощник шерифа провел ее в маленькую комнату, где ждал Зик.

Ее муж сидел за столом. На челюсти красовалась пара синяков, глаз тоже уже начал заплывать. Она видела, что он все еще борется с опьянением.

Помощник шерифа закрыл за ней дверь, оставив их наедине.

– Думаю, теперь ты не сможешь игнорировать меня, – в тишине произнесла Бостон.

Зик поднял глаза. Его мрачный взгляд ничего не выражал, губы сжались в прямую линию. Все в нем было точно таким же, как она помнила, но он казался ей незнакомцем. Бостон чувствовала между ними дистанцию. Скорбь.

По дороге сюда Бостон обдумывала, что скажет Зику. Собиралась заявить, что больше ни за что не позволит ему пить. Что он должен остановиться, а если не может сделать это сам, то ему нужна помощь. Но вместо заготовленных слов она сказала совсем иное:

– Если ты действительно думаешь, что я виновата в смерти Лиама, между нами все кончено. Потому что ты не можешь простить меня за то, чего я не делала и не могла контролировать.

Зик продолжал пристально смотреть на нее. Эмоции промелькнули на его лице, но ни одна из них не задержалась достаточно долго, чтобы быть узнанной.

– Так вот что было нужно, – сказал он.

– О чем ты?

– Все это время я ждал. Ждал, что ты позвонишь мне по поводу моих слов. Ждал, что ты за себя заступишься. Ради нас. И вот что для этого потребовалось.

Не в силах поверить в сказанное, Бостон почувствовала, как перехватило дыхание.

– Так ты притворялся? – спросила она. – Притворялся, что винишь меня?

– Я пытался привлечь твое внимание.

Бостон не хотела подходить ближе, не хотела быть рядом с ним, но ей стало трудно стоять. Ноги дрожали, и она, казалось, теряла равновесие. Она подошла ко второму стулу, выдвинула его из-под стола и поставила как можно дальше от Зика, села. Предательство обвилось вокруг нее, как змея, сжимая все сильнее, пока не стало невозможно дышать.

Как он мог так поступить с ней? Пытался манипулировать… Солгал таким ужасным, жестоким образом…

– Нет, – прорычал Зик, поднимаясь на ноги. – Нет. Я отказываюсь быть самым плохим парнем.

– Что, самая плохая – я?

– Нет. Но разве ты не понимаешь? Я должен был что-то сделать. Достучаться до тебя. – Он прошелся по комнате, затем повернулся. – Ты исчезла, Бостон. Тебя не было с тех пор, как умер Лиам. Я не мог приблизиться к тебе. Пытался так и эдак, но тебя просто не было рядом. Я потерял не только сына в тот день – я потерял и жену тоже. Ты – вот она, прямо передо мной, а я не могу к тебе прикоснуться.

– В твоих словах нет никакого смысла. Я здесь.

– А вот и нет. Я не знаю, что ты думаешь, что чувствуешь. Наш брак хоть что-нибудь значит для тебя?

– Как ты можешь вообще спрашивать об этом? – Бостон боролась со слезами. – Я люблю тебя почти всю свою жизнь.

– Ты любила меня когда-то – в это я верю. А сейчас ты что-нибудь чувствуешь? Ты думаешь, я пью, потому что не скучаю по своему сыну? Скучаю и не могу перестать скучать по нему, потому и пью. Потому что боль слишком велика и я не знаю, куда ее деть. А когда пытаюсь поговорить с тобой об этом, ты исчезаешь в своей чертовой мастерской и рисуешь.

– Я так справляюсь с тем, что случилось, – отрезала Бостон.

– Нет. Так ты прячешься от этого. Это твой способ ничего не чувствовать. И я один. Один с того дня, как мы похоронили сына. Я потянулся к тебе, но тебя уже не было. Не думаю, что ты вернешься.

Бостон встала и уставилась на него. Гнев придал ей сил.