Три темные короны

Маргарет Биюлин, но он всё время ревниво наблюдал за

Катариной. И ей не хотелось думать, что без Пьетра было бы

куда легче…

- Билли, вы не хотели бы рассмотреть поместье?

- С удовольствием.

Никто не возражал, когда они вместе покинули зал, хотя

тишина закралась в разговоры. Освободившись от гостиной,

Катарина глубоко вздохнула. Когда материковец посмотрел на

неё, она покраснела.

- Иногда мне кажется, что если ещё немного церемоний, я

закричу… - промолвила она. Он улыбнулся.

- Я понимаю, о чём речь.

Она так не думала… Но скоро он поймёт. Белтейн – это

ритуалы. Охота, Высадка, Вознесение. Его бедный умишко

будет пытаться вспомнить все правила этикета.

- От этого перерыва не будет, думаю… - сказал он. – Даже

не от встреч… А сколько женихов будет, королева Катарина?

- Я не знаю. Прежде было много, но теперь Натали считает,

что лишь шестеро или семеро.

Но даже эта цифра казалась бременем, когда она думала о

Пьетре. Как просить его стоять и смотреть? Он говорит, что

желает этого, но она знает, что это ложь.

- Вы не говорите возбуждённо, - промолвил Чатворт. –

Никто из королев, казалось, не желает ухаживаний. Девушки,

которых я знал дома, сошли бы с ума, получив столько

поклонников.

Катарина попыталась улыбнуться. Она позволила ему

говорить, отойти от Мирабеллы и Вествудов. Заставила себя

сделать шаг к нему и податься вперёд.

Когда она его поцеловала, губы были теплы. Он прижался

к ней, и она едва не отшатнулась. Она никогда не будет тонуть

в нём, как это было с Пьетром. Нет смысла надеяться. Она

получит куда больше королевой. Бесстрастные моменты

молчаливого крика, пока не вернётся к Пьетру.

- Это было прекрасно, - проронил Чатворт.

- Да, именно.

Они неловко улыбались. Он не был похож на счастливого

больше, чем она, но они всё равно подались друг к другу

вперёд, чтобы повторить это.

Волчья зима

- Ты ненавидишь её, да? – спросил Джозеф, сидя с

Арсиноей за столом на кухне Милонов, когда Мадригал

омывала свежие порезы рун на руке Арсинои. Они достигали

запястья, и теперь раны кровоточили на каждой ладони.

- Ты имеешь в виду Мирабеллу? – спросила Арсиноя. –

Конечно, ненавижу.

- Но почему, если даже не знаешь её?

Может быть. На мгновение в лесу, когда Мирабелла

протянула руку, Арсиноя едва не поверила в альтернативу. А

потом пришли жрицы, куда больше солдаты, чем рабыни

храма, и всё пропало. Её сестра хитра и сильна. Она подошла

очень близко. Столько солдат – и все на неё одну… Чтобы

уберечь её от слишком быстрого убийства.

- Я не думаю, что это странно. Разве ты не видишь. Это

будет одна из нас. Она. Всю жизнь я слышала, что это будет она.

Я должна умереть, она будет править. И не имеет значения, что

я тут.

Бабушка Каит бросила полотенце через плечо, прогоняя

ворону, что отправилась в другую комнату и вернулась с

банкой мази. Она упала на стол и покатилась по дереву.

- Я к этому не прикоснусь, - сказала Мадригал. – Пахнет

жиром.

- Тогда это сделаю я, - грубовато проронила Каит и

воспользовалась тем же полотенцем, чтобы согнать дочь с

кресла.

Руки Каит казались грубыми ранам Арсинои, когда она

втирала мазь в порезы. Грубыми от волнения, но ведь она

ничего не говорила. Никто ничего не сказал об использовании

Арсиноей низменной магии. С тех пор, как она вернула

Джозефа, молчала даже Джулс.

Это было не в природе Каит держать язык за зубами. Но

наказание Арсинои к добру не приведёт. Она слишком долго

рвалась и привыкла поступать по нраву.

- Ты должна позволить этому дышать некоторое время.

Прежде чем вновь замотать.

Каит минуту держала руку Арсинои, а после сжала и

положила на стол. Арсиноя нахмурилась. Милоны любили её,

но так, как любит обречённую вещь. Только Джулс считала

иначе. А теперь Мадригал.

- Не думаю, что это важно, ведь Мирабелла в этом не

виновата, - сказал Джозеф, и Каит ударила его своим

полотенцем.

- Перестань защищать эту королеву, Джозеф Сандрин, -

огрызнулась она.

- Но она спасла мне жизнь.

- Этого хватит, чтобы купить твою верность? – спросила

Каит, и Джозеф с Арсиноей улыбнулись.

Джозеф встал, когда Джулс проскользнула сквозь

переднюю дверь, наклонился и поцеловал Арсиною в лоб.

- Ты тоже спасла меня, нашла меня, - он положил руку ей

на плечо. – Но я не хочу видеть никаких ран на Джулс,

понимаешь?

- Даже если ты опять пропадёшь?

- Даже если так.

Она шумно вздохнула.

- Ты прямо как послушник храма.

- Может быть. Но так звучит всё самое правильное.

Арсиноя увидела Джулс намного позже, когда та вернулась

в их комнату вечером, с Камдэн. Если б не печально обвисший

хвост горной кошки, Арсиноя могла бы и не понять, что что-то

не так.

- Джулс. Ты вернулась?

- Да. Я тебя разбудила?

Арсиноя села и пыталась найти тумбочку, пока не

отыскала спичечный коробок. Она зажгла свечу, чтобы увидеть

обеспокоенное лицо Джулс.