Три темные короны

- Ну… - Билли вздохнул. – Вам не нужно составлять мне

компанию. Я собираюсь остаться тут на всю ночь, пока эти

жрицы опять не уволокут меня обратно к кораблю.

- Ты уверен? – спросил Джозеф, но Джулс дёрнула его за

руку. Они помахали рукой на прощание и скрылись в толпе.

- И что мы делаем? – спросил Джозеф, когда она сжала его

ладонь.

- Думаю, это хорошая идея, если нас увидят, - сказала она. – И

если я завтра не появлюсь, кто-то будет думать, что я

задержалась где-нибудь в твоей палатке.

Ночь была наполнена кострами и смехом. Стройные

девушки тянули парней в танец, щёки румянились, а платье

Луки казалось красивее, чем все вокруг.

- Я никогда не видел тебя такой, - сказал Джозеф, и его глаза

довольно скользили по её телу. – Луке стоит закрыть книжный

магазин и стать портным.

Джулс рассмеялась. Она чувствовала это с начала Белтейна.

Арсиноя вернулась. И они не будут стоять в стороне и не

позволят её убить. Они предпримут какие-то меры, и идея

захватила её настолько, что Камдэн скакала по кругу, будто

котёнок.

Уголком глаза девушка заметила голую грудь парня. Многие

пары сегодня будут скрываться в палатках или на мягком

грунте под деревьями.

- Как мы сюда попали? – спросил Джозеф.

Джулс уже горела в медленном круге – они оказались прямо

возле своей палатки.

Она потянула Джозефа внутрь.

- Я должна извиниться, что трачу время впустую, - сказала

она.

- Нет, никогда не извиняйся.

Она зажгла лампу и закрыла палатку. Её палатка была

маленькой, а кровать превратилась в тонкий рулон одеял – но

придётся это сделать.

Она подошла близко и скользнула пальцами по воротнику

рубашки. Его пульс был безумен, когда она коснулась его губ и

шеи. Он пах специями, которые использовали во время готовки,

и его руки сжали её.

- Я скучала по тебе, - сказала она.

- Перед Охотой ты меня не хотела, - начал он, но она

покачала головой. Это было прежде. Теперь всё иначе.

Джулс приникла к его губам и прижалась к нему всем телом.

Сегодня она была смела. Может, виновато платье или сила

костров?

Они целовались жадно, и руки Джозефа сжимали её с силой.

- Мне так жаль… - шептал он.

Она расстёгивала рубашку, подтолкнула его руки к завязкам

своего платья.

- Джулс, подожди.

- Мы ждали достаточно долго.

Она потянула его к своей импровизированной кровати, и

они рухнули на колени.

- Я должен сказать тебе… - начал он, но Джулс остановила

его очередным поцелуем. Она не хотела ничего слышать о

Мирабелле. Всё кончено. Мирабелла не имела значения.

Они лежали вместе, и руки Джулс скользили под его

рубашкой. Она прикоснётся ко всему нему сегодня вечером. К

каждому дюйму обнажённой кожи.

Джозеф крепко сжимал её, целовал плечи и шею.

- Люблю тебя, - вторил он. – Люблю, люблю, люблю…

А после он закрыл глаза, и его лицо скривилось. Он

соскользнул с неё и перевернулся на спину.

- Джозеф? В чём дело?

- Мне жаль, - он прикрыл глаза рукой.

- Я сделала что-то не так? – спросила Джулс, и Джозеф

крепко обнял её.

- Позволь мне просто обнимать тебя. Я просто хочу тебя

обнимать.

Лагерь Арронов

После того, как праздник закончился и костры погасли,

Катарина и Пьетр лежали в её палатке бок о бок, Пьетр на

спине, Катарина на животе, слушая последние возгласы ночи.

Воздух пах искрами и дымом, горелым деревом и

разнообразным мясом. Тёплые ароматы, вечнозелёные

деревья, солёный воздух над обрывами…

- Ты веришь Натали? – спросил Пьетр. – Относительно

Черноты?

Катарина барабанила пальцами по его груди.

- Она никогда не давала мне повода усомниться в ней.

Пьетр не ответил. Он был спокоен во время пира. Катарина

забралась на него, чтобы заставить его ожить от поцелуев.

- Что случилось? – спросила она. – Ты сам не свой… Ты так

нежен… - она подняла его руку и положила на бедро, - где твои

требовательные прикосновения?

- Я был такой скотиной? – Пьетр заулыбался, а после закрыл

глаза. – Катарина… Милая, глупая Катарина. Я не знаю, что

делаю.

Он перевернулся на бок и сжал её подбородок.

- Ты помнишь дорогу к Достоянию Бреччии?

- Думаю, да.

- Там… - промолвил он, указывая через палатки в

направлении южных лесов. – Через деревья за пятиугольной

палаткой с белой верёвкой. Иди оттуда до камней с трещинами.

Ты должна пересечь поток, ты помнишь?

- Я помню, Пьетр. Ты поднял меня над водой.

- Но не завтра вечером. Я не смогу.

- Что ты имеешь в виду? – спросила Катарина.

- Послушай меня, Катари… Натали считает, что сможет. Но

если нет…

- Нет?

- Меня не будет вечером на Вознесении. Если она не

справится, я не смогу на это смотреть.

- Ты не веришь в меня, - с болью выдохнула она.

- Это не так. Катарина, пообещай мне. Если что-то пойдёт не

так завтра, я хочу, чтобы ты бежала. Прямо ко мне в Достояние

Бреччии. Понимаешь?

- Да, - тихо промолвила она. – Но, Пьетр, почему…

- Ничего, Катари. Если что-то пойдёт не так. Никого не

слушай. Просто иди туда. Ты обещаешь?

- Обещаю, Пьетр. Обещаю.

Вознесение