Три товарища и другие романы

Равич смотрел в окно. Ну а что кроме? А кроме не так уж много и остается. Он жив, разве этого мало? И вовсе не рвется строить нечто прочное во времена, когда все так шатко и вот-вот начнет рушиться вновь. Лучше уж сплавляться по течению, чем тратить понапрасну силы, ведь силы — это единственное, чего не вернешь. Главное — выстоять, покуда не покажется спасительный берег. Чем меньше растратишь сил, тем лучше, ибо силы еще понадобятся. А с упорством муравья возводить посреди рушащегося столетия гнездышко мещанского счастья, — сколько уж таких гнездышек разорено у него на глазах. Подобный героизм и трогателен, и смешон, но главное — бесполезен. Только попусту себя выматывать. Лавину, если уж сорвалась, не остановишь, под ней только погибнуть можно. Лучше дождаться, пока сойдет, а потом откапывать и спасать кого можно. В дальний поход надо уходить с легким багажом. А уж спасаться бегством и подавно…

Равич взглянул на часы. Пора проведать Люсьену Мартинэ. А потом в «Осирис».

Девицы в «Осирисе» уже ждали. Их, правда, регулярно осматривал казенный врач, но хозяйка считала, что этого недостаточно. Чтобы в ее борделе кто-то подцепил дурную болезнь, — нет, такую роскошь она себе позволить не могла и поэтому заключила договор с частным гинекологом Вебером о дополнительном осмотре каждый четверг. Равич иногда Вебера подменял.

Одну из комнат на втором этаже хозяйка переоборудовала в настоящий смотровой кабинет. Она весьма гордилась тем, что в ее заведении вот уже больше года никто из посетителей ничего не подхватил; зато от самих клиентов, несмотря на все меры предосторожности, семнадцать девиц заразились.

Командующая парадом Роланда принесла ему бутылку бренди и стакан.

— По-моему, Марта не в порядке, — сообщила она.

— Хорошо. Осмотрим с пристрастием.

— Я уже вчера ее к работе не допустила. Она, конечно, отпирается. Но ее белье…

— Хорошо, Роланда.

Девицы в одних комбинашках входили в кабинет по очереди. Почти всех Равич уже знал, новеньких было только две.

— Меня можно не смотреть, доктор, — с порога объявила Леони, рыжая гасконка.

— Это почему же?

— Ни одного клиента за неделю.

— А что хозяйка на это скажет?

— Да ничего. Я для нее на одном шампанском сколько заработала. По семь бутылок за вечер. Трое купчишек из Тулузы. Женатики все. И каждый хочет, но перед другими стесняется. Каждый боится, что если со мной пойдет, остальные двое дома его заложат. Ну и давай напиваться, каждый надеялся других двоих перепить. — Леони хохотнула, лениво почесываясь. — Ну а тот, кто всех перепил, и сам потом подняться не мог.

— Отлично. И все равно я обязан тебя осмотреть.

— Да за милую душу, доктор. Сигаретки не найдется?

— Держи.

Равич взял мазок, проверил на реактив.

— Знаете, чего я никак не пойму? — спросила Леони, не спуская с Равича глаз.

— Чего?

— Как это у вас после таких дел все еще не пропала охота спать с женщинами?

— Я и сам не пойму. Так, ты в порядке. Кто там следующий?

— Марта.

Вошла Марта — бледная, худенькая блондинка. Личико с полотен Боттичелли и ангельские уста, всегда готовые усладить ваш слух отборным матом из подворотен улицы Блонделя.

— Со мной все хорошо, доктор.

— Вот и прекрасно. Сейчас посмотрим.

— Но со мной правда все хорошо.

— Тем лучше.

Тут в комнату вошла Роланда. Глянула на Марту. Та сразу замолкла. Только тревожно посматривала на Равича. Тот обследовал ее с особой тщательностью.

— Да чистенькая я, доктор. Вы же знаете, я всегда остерегаюсь.

Равич не отвечал. Девица продолжала болтать, время от времени испуганно замолкая. Равич взял мазок и теперь его рассматривал.

— Ты больна, Марта, — изрек он наконец.

— Что? — Девица вскочила как ужаленная. — Быть не может!

— Еще как может.

С секунду она смотрела на него молча. И тут ее прорвало:

— Ну, сучий потрох! Кобель паскудный! Я сразу ему не поверила, хмырю болотному! А он заладил: я же студент, медик, уж я-то разбираюсь, ничего не будет, вот козел!

— Ты сама-то почему не береглась?

— Да береглась я, только уж больно наскоро все случилось, а он говорит, мол, я студент…

Равич кивнул. Старая песня: студент-медик, подцепил триппер, решил лечиться сам. Через две недели посчитал себя здоровым, анализы сдавать не стал.

— Это надолго, доктор?

— Месяца полтора. — Равич прекрасно знал: на самом деле дольше.

— Полтора месяца?! — Полтора месяца без заработка. А если еще и в больницу? — Мне что, в больницу теперь?

— Там видно будет. Может, потом будем на дому тебя лечить. Только если ты обещаешь…

— Обещаю! Все, что угодно, обещаю! Только не в больницу.

— Сначала обязательно в больницу. Иначе нельзя.

Марта смотрела на него с отчаянием. Больницы все проститутки боялись как огня. Порядки там очень строгие. Но другого выхода нет. Оставь такую лечиться дома, и уже через день-другой, невзирая на все клятвы, она выйдет на заработки и начнет разносить заразу…

— Мадам заплатит за больницу, — сказал Равич.

— А сама я? Сама? Полтора месяца без заработка! А я только что воротник из чернобурки купила в рассрочку! Пропущу платеж, и всему хана!

Она заплакала.

— Пойдем, Марта, — сказала Роланда.