Три цвета надежды (СИ)

Насмотревшись и проведя тщательный анализ, Хосок впервые именно сознательно захотел полюбить, поняв, что его холостяцкий эгоизм становится пережитком незрелости, и жизнь его ступает на новый уровень. Ему захотелось любить, потому что глаза распахнулись шире, увидев, что быть приспешником удовольствий – не совсем та роль, которую должен играть воин света. Любить – точно такой же долг, как спасать, и если они всей бандой уничтожают плохое, то, наверное, логично было бы ставить что-то на образовавшиеся свободные места, создавать что-то хорошее, заполнять пустоты. Иначе получится, что золотые созданы лишь для воинственных времен, и когда наступит мир и порядок, то им придётся исчезнуть? Нет, порядок нужно уметь поддерживать, а не только создавать.

Хосок ощутил, как очистился от порочного налета Макао, приняв душ. Выйдя из него, он зашёл к отцу, пообещал завтра привезти для знакомства свою девушку и, поймав на себе удивленный взор родителя – с каких пор сын заглядывает к нему и отчитывается? – предупредил, что, возможно, не будет ночевать дома, и уехал. У подъезда стоял верный красный Феррари. Подойдя к нему, Джей-Хоуп провел ладонью по красной краске. Слишком вызывающе. Надо сменить на другую модель, с крышей. И зеленого цвета.

Заехав в один из любимых ресторанов, он заказал ужин на две персоны, подождал, когда всё будет готово, отказавшись от доставки, и сам взял пакеты. Поднявшись на лифте, парень позвонил в дверь. Через несколько секунд она открылась. Хана, с забранными в пучок волосами, в свободной футболке, сползавшей на одно плечо, в серых домашних штанишках на три четверти, напряженно уставилась на него через порог. Он сделал шаг. Она отступила вглубь, отпустив дверную ручку. Хосок закрыл за собой, поставив упаковки с едой на тумбочку. Приближение выдало тепло и ароматы тела, только что побывавшего в ванной комнате. Джей-Хоуп переборол довольную ухмылку. Взяв Хану чуть ниже локтя, он притянул её к себе и, развернув спиной к ближайшей стене, прижал, что было силы, впившись поцелуем в её мягкие губы.

- Ты моя, - отстранившись недалеко, произнес он с пылом. – И теперь всегда моей будешь.

- Юнги – бессовестный сплетник, - догадалась она, о чем тот нашептал другу перед уходом. Ведь она же сама говорила тому, как надо покорять девушек, чтобы не отказали! Но разве она бы отказала Хоупу когда-либо? Впрочем, от его слов в ней разлился жар, превращающийся в дрожь в ногах, озноб по коже и субфебрильную температуру. А она наверняка будет держаться до тех пор, пока не забудется, как он это только что сказал, как произнес.

- Он посоветовал озвучить то, что и без него вертелось в моих мыслях, - Хосок подхватил Хану на руки, так что она громко ахнула от неожиданности. – Но кое в чем мне советы не нужны…

- Хоуп… - слегка покачала она ногами, призывая его остановиться. – А ужин? – «Секс и гастрономия, говорите?» - маняще повторил про себя молодой человек. Присев, не отпуская девушки, он дотянулся до пакета и прихватил его тоже.

- Поедим в спальне.

- В спальне? – удивлено, с высоты, лишенная почвы под ногами, наблюдала Хана, как они туда и движутся.

- Да, в кровати. – Хосок встал у выключателя, нажав на него и озарив комнату светом. – Ты против?

- Еды или кровати? – уточнила зардевшаяся до предела студентка. – Или еды в кровати?

- Секса, - конкретизировал Джей-Хоуп, не отпуская её.

- Я… нет, наверное… я, в принципе, готова, только… конечно, если ты настаиваешь… - он положил её на кровать, улыбаясь. Развязал пакет и принялся раскладывать возле неё закрытые, чтобы не остыло, коробочки и тарелки с крышками. Протянув одну ей в руки, он порекомендовал: