Три цвета счастья

«Давай смотреть правде в глаза, – сказал внутренний голос, который иногда просыпался и старательно ставил Марьяну перед неприятными фактами. – Антону не очень-то хочется вкалывать до седьмого пота. Иначе бы он любую свободную минуту посвящал тому, чтобы заработать деньги и закрыть свой долг, как это делаешь ты. Ты взрослая и не можешь его заставить. И ты в своем праве отказаться ему помогать. Но ты его любишь и не откажешься. А потому перестань надеяться и просто сделай это».

Хорошо, что на свете есть Иван. Марьяна почти забыла о нем – столько лет прошло с тех пор, как он был ее лучшим другом и светом в окошке. Марьяна приняла как факт, что Райковский больше не хочет общаться с нею, и не искала его, не тормошила, постаралась… конечно, не забыть, это невозможно, – но прикрыть эту память дверцей с крохотной щелочкой. Через щелку пробивался свет, иногда согревавший Марьяну: где-то там, далеко, ее бывший друг Иван существует, а значит, вселенная не так плоха…

А теперь он за один день материализовался словно из воздуха – джинн из страны, где исполняются мечты, где снимаются кружащие голову голливудские фильмы, где ты можешь стать тем, кем хочешь. Стать собой. Марьяна и так была собой, но собой несвободной, попавшей в тиски обстоятельств, любви и долга; сколько раз ей хотелось бросить всё и уехать… И вот выяснилось, что Иван, раздавленный горем много лет назад, сделал это. Почти сжег мосты, уехал, нашел себя и своё, а теперь ненадолго вернулся.

– Он снова уедет, Фелька, – сказала Марьяна, вытирая лицо. – Так что губу мы с тобой раскатывать не будем. Да?

«Вот еще, – фыркнула кошка, – губу раскатывать на каких-то американцев! Я честное российское млекопитающее! Нам иностранцев не надо!»

– А придется, Фель. Поживем у них до Нового года. Ты не бойся, Ева – девочка разумная и за хвост тебя хватать не станет.

«Чтобы я боялась какой-то девчонки? Фи!»

– Вот и правильно. Будем учить ее любить российских млекопитающих, а не каких-то там американских слонов. Да?

«Я постараюсь!»

– Я пока понятия не имею, что мы будем делать в этом доме, но предупреждаю: фикусы там драть нельзя!

«Когда это я драла фикусы?!»

– Это потому, что их у нас нет. – Марьяна, окончательно успокоившись, подняла кошку на вытянутых руках и посмотрела снизу вверх. Фелька обреченно висела. – Ну и денек. Пора спать, утро вечера мудренее.

И о плане, придуманном на пару с Ленкой, тоже забывать нельзя. Но он подождет пару дней.

Екатерина Васильевна повздыхала, повздыхала и подписала Марьяне отпуск за свой счет, начиная с завтрашнего дня.

– Ты сегодня уж, пожалуйста, отработай. Надо график перестроить, пока я буду тебе временную замену искать.

– Спасибо вам еще раз огромное, Екатерина Васильевна!

– И фотографии свои привези, не забудь.

Коллеги временному уходу Марьяны огорчились. Карина, пришедшая на вечернюю смену, так и вовсе расстроилась.

– Блин! При тебе порядок, как в гестапо, а еще неизвестно, кого возьмут.

– Ну ты сравнила! – возмутилась Марьяна.

– Погорячилась. Порядок, как в Кремле.

– А что, там порядок? Да ладно! А почему тогда в стране такой бардак?

– Давай, Ковалева, мы твою кандидатуру выдвинем на следующих президентских выборах, и всё станет как надо.

– Давай, – легко согласилась Марьяна.

Со вчерашнего дня настроение у нее исправилось. Чего слезы лить? Всё же хорошо. Деньги Иван предложил просто отличные, работать на знакомого лучше, чем на незнакомого, кошку с собой разрешили взять… Марьяна не могла дождаться, когда расскажет эту новость маме.

На Водный она поехала сразу после работы. Привычно купила продукты в ближайшем к дому супермаркете, затащила их в квартиру и улыбнулась вышедшей навстречу маме:

– Привет. Ты как сегодня?

– Нормально. – Мать оглядела ее с ног до головы. – А ты почему такая радостная?

– Мам, Антон мне помог на четыре месяца временную работу найти, более денежную, – сообщила Марьяна, расшнуровывая «говнодавы». Мама смотрела на них скорбным взглядом. – Из Америки приехал Иван Райковский, представляешь? И ему нужна такая домработница-администратор. Вот я и согласилась. И платить он мне будет очень хорошо.

– Райковский? – Мама помолчала. – Вот как. Вернулся, значит. Один или с женой?

– С дочкой. Ее Ева зовут, она очень милая.

– Когда это вы познакомиться успели?

– Вчера.

– Так ты с ним уже встречалась, что ли?

– Ну да. Иначе как бы я приняла его предложение поработать… Мам, ты что, против?

Лия Николаевна вздохнула.

– Идем, я чай заварила… Продукты в холодильник положить не забудь. Поговорим.

Недоумевая, Марьяна пошла следом за матерью в кухню, таща пакеты. Когда в дом приходила дочь, а не гостья (например, тетя Арина), мама накрывала чай на кухне, а не в гостиной. По-семейному.

Наскоро распихав по полкам холодильника продукты, Марьяна села на кухонный диванчик и посмотрела на мать.

– В чем дело? Что тебя расстроило?