Три цветка и две ели. Первый том

Торговлю телом Экклесия считала неизбежным злом – иначе мир утонет в мужеложстве, насилии и похоти; с другой стороны, сурово порицала как «блудниц», так и тех, кто пользовался их услугами, но побороть это явление не могли даже самые пламенные проповеди. К концу одиннадцатого века лупанары существовали в каждом городе Меридеи, порой занимая улицы или кварталы, каким поэты давали романтические названия, например, «Островок роз», а горожане – наоборот – «Грязный угол». Романтики там и правда было мало – такие кварталы на злачных окраинах населяли женщины всех возрастов, их сводники, бандиты и воры, относившиеся к своим подопечным как к рабыням: их негласно продавали, играли на них, лишали детей, принуждали к работе и частенько били. Как правило, годам к тридцати жрицы любви теряли привлекательность, но и тогда их не отпускали: заставляли работать на улицах или в порту. Девочек с семи лет, с их взросления, уже начинали обучать позорному ремеслу, старухи превращались в попрошаек. Вырваться из таких «островков роз» мечтали в юности многие, но женщине требовалось родовое имя, чтобы получить защиту закона, иначе без мужа, отца или работодателя она считалась бродяжкой, – ее убийство не расследовалось, ее жалобы о насилии отвергались. Женщин-бродяжек вешали редко, но случалось и такое. Зато плативших подати «блудниц» пускали в храмы (на специальные места), власти нанимали их на маскарады Мистерий (носить маску им запрещалось), зеленые рукава обеспечивали уличным девкам защиту городских стражников. Работницы лупанаров числились в Медных книгах как лупы, улиц – как девки, баней – как мойщицы или прачки.

Кроме законной торговли телом процветала незаконная. За грех мужеложства казнили, иные известные в городе люди опасались пересудов, третьим не нравилось бывать на грязных окраинах, – вот богачи и прибегали к услугам сводников: те могли достать любой «товар». Гетер также официально не существовало, но были «высокие содержанки»: красивые, обедневшие и морально нестрогие вдовы охотно принимали покровительство одного или нескольких состоятельных любовников. Нередко их дома получали известность в узких кругах как дома свиданий, куда можно было прийти со своей дамой или выбрать хорошенькую девушку на месте. Вдова не только гарантировала тайну – еще следила за здоровьем своих работниц. Днем дома свиданий являлись мастерскими по шитью белья, вышиванию, росписи посуды и так далее. Всё бы ничего, но работницам таких мастерских не завидовали даже уличные девки: прав у них всё равно не имелось никаких, содержали их взаперти, как в тюрьме, а где-то спустя год «мастерицы» исчезали и заменялись новыми. Ходили слухи, что их увозили в другие страны, что им отрезали язык, что их ослепляли и даже убивали, – только бы они не выдали секретов вдовы и ее влиятельных покровителей.

К сводничеству отношение складывалось еще более неоднозначное. Это занятие заслужило всеобщее презрение, но Экклесия предпочитала закрывать глаза – священники делали вид, что такой деятельности не существует: дескать, есть владельцы лупанаров, которые щедро жертвуют на распространение веры, заставляют своих работниц посещать храмы и слушать проповеди, следят за здоровьем «продажных дочерей», заботятся о них и о внешних приличиях. Власти в большинстве городов даже помогали содержателям лупанаров законами, а те – им: со сводниками всегда можно было договориться или разузнать у них о преступлениях. Однако горожане требовали от властей бороться с бесстыдством, шумным разгулом в «срамных кварталах» и совращением честных девиц. В итоге лупам запретили носить драгоценности, меха и золото, работать на улицах без особого знака (зеленых рукавов), посещать в зеленых рукавах центр города и респектабельные районы, проживать где-либо, за исключением окраин, а лупанары надлежало метить зелеными ставнями. Со сводничеством боролись лишь тем, что всё большее число городов записывали лупанары в свою собственность и назначали глав, которым платили жалование от управы и с которых спрашивали за нарушения: за работу в светлое время суток, за больных работниц, за слишком юных работниц, за вонь, за клопов, за незаконную торговлю хмельным… Мужчинам разрешалось посещать лупанары с середины возраста Послушания, вернее, с появлением явных признаков взросления, таких как усы. Прочим юнцам, послушникам с характерной стрижкой «в кружок» или больным срамной хворью лупанар должен был отказать в услугах.