Три цветка и две ели. Первый том

Брант Хамтвир, граф королевских кровей, оказался столь же заносчив, как и Эгонн Гельдор. С высоты своего роста он надменно глянул на дальнюю скамью – и более ничего, зато герцог Хильдебрант Хамтвир вежливо кивнул головой и даже улыбнулся гостям герцога Раннора и Эккварту, но старой королеве он не сказал ни слова, не кланялся, не кивал и тем более не улыбался. Заняв свободную скамью, напротив королевы Орзении, Хильдебрант Хамтвир и его жена вели себя так, словно ее не существовало – королева отвечала тем же. Вскоре к родне спустилась Хильде, и с ней пришла мона Фрабвик. Перед церемонией омовением рук появилась Соолма с Айадой (собака всегда обедала, возлежа на полу возле Рагнера).

За спиной Маргариты, параллельно скамье, стоял длинный стол с пятью чашами, великими и не очень: с мыльной водой, с обычной, с «белой», от какой исчезали чернильные пятна, опять с обычной. Последний кратер наполняли ароматной водой. Господа парами следовали к столу, по очереди опускали в воды руки, (мужчины и женщины делали это с разных сторон стола), после, вытерев руки салфетками, в ожидании других читали про себя молитву (сложив пальцы домиком, перекрестив мизинцы и «уронив лицо в руки» – поднеся большие пальцы к подбородку, а указательные ко лбу). Таким образом, хозяин и хозяйка дома молились дольше других. Более Маргарита не замечала, чтобы лодэтчане молились где-то еще, за исключением часовни, посещаемой в полуденный час Веры. Далее, после церемонии омовения рук, проходили в обеденную; там прислужники помогали рассаживаться гостям.

В замке Рюдгксгафц обеденная была просторна, будто парадная зала. Вдали ее, на подиуме, как и в замке Альдриана Лиисемского, находился стол для знати – в открытом шатре о пяти куполах (шатре вождя). Только стол здесь был не прямым, а в виде раскоряченной буквы «П». Скамью во главе стола, похожую на трон для двоих, занимали хозяин и хозяйка дома, туда же могли усадить малолетних наследников.

До подиума, ближе к окнам, протянулся огроменный дубовый стол – в обычные дни за ним обедали прислужники, а на многолюдных пиршествах и гости тоже за ним кушали, даже аристократы. Свободное пространство залы отводилось под танцы, до того центр занимал буфетный стол, ломящийся от яств, откуда прислужники приносили угощение гостям и у какого наполняли кувшины. На стене, противоположной окнам, выдавались вперед два балкона для музыкантов. Ради сегодняшнего званого обеда Рагнер нанял арфистов.

Обеденная являлась самой роскошной залой в замках лодэтчан, гигантский дубовый стол и буфетный стол – ее неизменными атрибутами. В Рюдгксгафце обеденная, будто парадная зала короля, хвасталась полуколоннами из малахита, резным потолком с позолотой, подвесными свечными светильниками причудливых форм; зала казалась бело-красно-зеленой; пол ее был, как шахматная клетка, повернутая диагонально. В глаза сразу бросался неимоверных размеров камин, черный и зловещий: на нем, как и на фасаде дворца, пригрелись крылатые демоны, химеры и горгульи; черное знамя Рагнера, с белым морским змеем и веселой рожицей Смерти, достойно «красовалось» над очагом в достойной себя компании. Были в этой зале и два буфета, демонстрировавшие расписную и золоченую посуду; после часа Трезвения туда переносили с буфетного стола оставшиеся яства и кувшины. В тот же вечерний час дорогая посуда пропадала где-то в замке под надзором Линдспа Вохнесога, амфоры с вином прятались в погребе, но пивной бочонок не убирали до тех пор, пока его не опустошали или пока все не расходились из обеденной залы в начале часа Любви. Напольные мелодичные часы с красочным циферблатом помогали не нарушать распорядка времени. Их колокольчики звенели единожды, зато каждый час.

Местные мясные угощения мало чем удивляли орензчан, в отличие от рыбных. Иногда появлялись блюда не очень привлекательные на вид и странные на вкус, но лодэтчане облизывались и с удовольствием их вкушали. Ягодное вино пили столь же охотно, как вино из винограда, а также пиво – здесь веселый хлеб отнюдь не считался хлебом бедных, зато крепкое куренное вино аристократы Лодэнии в обществе пристойных дам не употребляли.

Сегодня, соблюдая приличия, Рагнер прошествовал за стол с супругой, а Аргуса попросил сопровождать Маргариту. С Енриити рядом шел принц Эккварт, довольный Лорко – с королевой Маргрэтой, не менее довольный и повеселевший Эгонн Гельдор пригласил засмущавшуюся Мирану. Брант Хамтвир ступал своими ножищами в обеденную залу без пары.

Аргус и Маргарита заняли стулья под сенью шатра, за тем столом, что был по правую руку Рагнера. Самое почетное место, конечно, досталось королеве, далее расположился ее «застольный муж», после него – принц Эккварта и Енриити, причем «быкоглазая прелестница» сперва оказалась рядом с Лорко, и тот ей по-дьявольски злорадно улыбнулся. Эккварт спас положение, пересев к нему, а Енриити переместив к мачехе, то есть к Маргарите. За Аргусом сидели Соолма, Диана Монаро и Линдсп. За левым от Хильде столом, за Хамтвирами, расположились Эгонн, Мирана, Магнус, Марлена и Пенера Фрабвик.