Три узды

– Ты хочешь сказать… Слушай, а почему ты вообще мне все это рассказываешь? Она же твоя мать, а я… Кто я?

– Вы просто не в курсе. Она уже давно не мать, так мы договорились. Я говорю: мама, матери, но это по привычке, от которой я никак не могу избавиться. Лично ее я должен называть только по имени. Она боится возраста. Она не хочет иметь рядом взрослого сына, она хочет видеть во мне… делового партнера, наверное, так правильно будет сказать. А вы… Конечно, я совсем вас не знаю. Но я прочитал ту книгу, которую вы мне дали, и пришел к выводу, что вы неплохой человек. И у вас, может быть, есть шанс принести пользу человечеству.

– Спасибо, – ответил я, стараясь сохранять при этом максимально серьезный вид. Это было не так трудно: выслушанные откровения здорово меня встревожили.

– Да. Я должен рациональным образом назначать приоритеты в своих действиях, не поддаваясь эмоциям. Поэтому и решил предостеречь вас. Например, вы знаете, что пока вы спали, она сняла копию с вашего паспорта? У нас дома есть настоящая копировальная машина. Мать любит, когда много техники…

Я промолчал. Было уже не смешно.

– И я решил, – закончил мысль Эльдар, – что мне очень не хочется, фигурально выражаясь, еще раз менять салон в машине. Понимаете? А вот мы и на месте.

Мы остановились в какой-то пыльной промзоне, залитой слепящим сентябрьским солнцем. Над нагретым бетоном дороги струился воздух, а вокруг громоздились тоскливые зеленые заборы.

– И куда нас занесло? – скептически спросил я. – Ты работаешь грузчиком?

– Конспирация, Максим Викторович, конспирация, – снисходительно ответил он.

Охранник на проходной вынул из меня не только душу, но и все остальное. Въедливо изучил паспорт, потом мою физиономию, потом направил на меня камеру и сделал снимок, а когда ему не понравился результат, заставил меня сделать шаг назад, на свет. В конце концов он допустил меня до журнала учета посетителей, чтобы я нацарапал свою подпись, и потребовал, чтобы я выложил все из карманов в специальный железный ящичек с замочком. Я подчеркнуто вежливо ответил ему, что в карманах у меня шаром покати, а телефон я, будучи предупрежден своим спутником о чрезвычайном пропускном режиме, загодя оставил в машине. И эта нехитрая уловка сработала: страж турникета тут же потерял ко мне интерес и уставился в крохотный телевизор.

В здании царила кладбищенская тишина. Создавалось впечатление, что сослуживцы Эльдара дружно решили не приходить на работу по случаю пятничного дня. А может, наоборот, все, как один, сорвались с места и умчали на оперативное задание. Как бы то ни было, пока мы шли по длинным коридорам, отделанным скучными декоративными панелями, нам на встречу не попалось ни единой живой души. Равно как и мертвой. Когда я поинтересовался у Эльдара, почему тут так пусто, он развел руками, будто извиняясь за то, что лишил меня возможности полюбоваться на настоящих бойцов невидимого фронта:

– Боюсь, сейчас обеденное время. Мы задержались, а тут начинают работать рано… И обедать, соответственно, тоже.

– Тебе наругают за опоздание? – посочувствовал ему я.

– Нет, я же стажер, у меня свободный график, потому что я должен учиться. Не волнуйтесь за меня. Мы пришли, вот мой office.

Он отпер ключом дверь без номера, такую же, как и все остальные двери в этом заведении, и мы оказались в прелюбопытном месте. Окон в комнате не было; стены были сплошь утыканы пирамидальными выступами из темного материала, угрожающе направленными остриями мне навстречу. Здесь работали, по-видимому, двое, если судить по скудной обстановке. Стол напротив двери ничем не выделялся на фоне миллионов своих канцелярских товарищей: обычный предмет бюрократической мебели из облезлой волокнистой плиты, заваленный не менее волокнистыми папками и всякой писчебумажной мелочью. А вот второй стол выглядел куда как внушительней. Это был даже не стол, а какой-то футуристический снаряд, состоящий из глубокого кресла, похожего на гоночное, полукруглой столешницы из полированного металла и множества экранов, подвешенных на штангах там и тут. Примерно так же в фильмах 90-х выглядели рабочие места сумасшедших газонокосильщиков, собирающихся под действием психостимуляторов поработить планетарную телефонную сеть. Рядом с загадочной конструкцией возвышались электрические шкафы и стойки с компьютерной требухой. Не скрою, я был впечатлен.

Эльдар с гордостью обвел рукой помещение:

– Вот здесь, – он показал на письменный стол, – находится мой руководитель. Очень заслуженный сотрудник, старой еще закалки. Тоже работает с данными, но предпочитает, э-э-э… бумажные носители. А вот это – мой инструментарий. Отсюда я слежу за тем, что происходит в Сети.

– Послушай, – сказал я. – До меня уже дошло, что ты способный парень. И здесь, видимо, тебя очень ценят, раз доверили такую технику. Но за что именно? Что ты умеешь такого особенного?

– Видите ли, – скромно улыбнулся он, – я знаю, где искать.

– В смысле?