Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события

О том, что значила эта новая семья для графа Николая Петровича, становится ясно из двух его духовных завещаний. В 1804 году в части завещания, относяшейся к Елене Семеновне, говорится, что ей как няне малолетнего графа по достижении мальчиком 8-летнего возраста надлежит в случае смерти завещателя выплатить единовременно 10 тысяч руб лей. Однако совершенно иначе выглядит духовное завещание, написанное графом 26 декабря 1808 года, незадолго до его смерти. В нем предписывалось выплатить ей, «яко привержен ной ко мне отличною преданностию и истинным усердием о предохранении здоровья и спокойствия как моего, так и… сына моего», 100 тысяч рублей, а младенцу, который должен родиться – 200 тысяч. Детям ее Николаю и Сергею «яко воспитанникам моим, весьма близким сердцу моему, доставить по кончине моей по 250 тысяч рублей», деньги следовало отдавать частями по достижении детьми 25-летнего возраста. А до той поры проценты с этого капитала должны употребляться на их содержание и воспитание. Жить и воспитываться им надлежало вместе с графом Дмитрием Николаевичем. Относи тельно Елены Семеновны говорилось, что если она пожелает, также может жить в графском доме вместе с детьми и иметь стол, освещение, отопление и обслугу. В этом архивном деле содержится также масса интересных сведений о суммах, израсходованных на содержание детей, о количестве прислуги, их именах и звании, об их жалованье, перемещениях и т. д.

После смерти графа Н.П. Шереметева его малолетние «воспитанники» вместе с матерью до 1814 года оставались в Фонтанном доме. Граф С.Д. Шереметев вспоминал: «…В нижнем этаже большого нашего дома на Фонтанке, там, где при моей матери была библиотека, жили в детстве своем „барончики“ Истровы. Их было три брата – дети Елены Семеновны Казаковой, впоследствии Погодиной. Один из них, Николай, умер в младенчестве и был убогий – он похоронен у Лазаревской церкви. Надпись сохраняется и поныне на наружной стене. Братьев его Сергея и Александра Николаевичей я еще застал…»

Граф Н.П. Шереметев позаботился не только о материальном обеспечении своих фактических сыновей. В 1807 году он обратился к императору Александру Павловичу с письмом, в котором сообщил, что, «желая устроить их (воспитанников. – А. К.) путь на пользу службы Отечеству, исходатайствовал я им дипломы на баронское достоинство Немецкой империи (Священной Римской империи. – А. К.) под именем Истровых», и просил государя признать этот титул и разрешить пользоваться им в России. В приписке рукой канцеляриста при копии этого письма есть такая приписка: «но через кого дипломы доставлены – из дела не видно». В литературе относительно этого факта утвердилось мнение, что графу Шереметеву помогали… посланник при русском Дворе герцог Серра-Каприола и архитектор Джакомо Кваренги, работавший в эти годы в петербургском Фонтанном доме. В деле находятся изготовленные на особой бумаге копии этих дипломов, переведенных на русский язык. Местонахождение оригиналов установить пока не удалось. В дипломе описывается и герб, пожалованный Истровым вместе с баронским достоинством: «…Прямой, продолговатый, снизу округленный и острым концом соединенный щит, покрытый баронскою короною и разделенный вдоль на две половины, красную и золотую, на коих изображен на обоих полях помещенный, льву подобный и к ярости склонный леопард, с выпущенными кохтями с протянутым по спине и выгнутым хвостом и держащий во рту пальмовую ветвь. Щит поддерживают два дикие человека, препоясанные зелеными гирляндами, врозь друг от друга смот рящие и держащие в руках наклоненные булавы…» В ответном письме, посланном графу Н.П. Шереметеву министром юстиции, сообщалось, что государь изволил повелеть так: «…Господа Истровы могут вступить в Российскую службу, учинив присягу на вечное подданство и заслужить причисление их к российскому дворянству».

Судьбы «барончиков» Истровых сложились по-разному. Как уже говорилось, старший из них умер в возрасте 6 лет. После его смерти предназначенные ему деньги перешли обратно в основной графский капитал. В архивном деле содержится обширная переписка о создании надгробия, смета строительства его и т. п. На похороны израсходовано 1157 рублей с копейками, а за создание надгробия запрошено сначала более 20 тысяч рублей. Однако опекуны над имением малолетнего графа Д.Н. Шереметева, обязанные следить за исполнением всех пунктов завещания графа Николая Петровича и контролировать любые расходы, справедливо сочли такие затраты неразумными, отпустив на сооружение памятника сумму до 6 тысяч рублей.

Осенью 1809 года Елена Семеновна Казакова получила завещанные ей графом Н.П. Шереметевым деньги. В июле 1814 года обратилась к опекунам с письмом, в нем она извещала о выходе своем замуж за титулярного советника Погодина, который «станет способствовать всеми силами… к воспитанию, образованию и сохранению детей моих». В дальнейшем она, вероятно, жила со своими детьми и мужем на наемной квартире. В деле имеются ее отчеты опекунам о тратах на содержание и образование детей.