Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий

Приключения африканца во Франции

Фамилией Ганнибал Абрам Петрович стал подписываться значительно позднее, в зрелые годы, первая же фамилия – Петров, как и отчество, – была дана в честь «августейшего восприемника».

Будто эхо из века ХХ, поэтический отклик Марины Цветаевой: «Был негр ему истинным сыном…»

Но вот что ведомо было о жизни прадеда самому поэту: «До 1716 году Ганнибал находился неотлучно при особе Государя, спал в его токарне, сопровождал его во всех походах».

Тринадцатилетним подростком Абрам Ганнибал получил своё первое боевое крещение в Полтавской битве. Об этом знаменательном факте Пушкин вспоминает и в письме к брату Льву: «Присоветуй Рылееву в новой его поэме поместить в свите Петра I нашего дедушку. Его арапская рожа произведёт странное действие на всю картину Полтавской битвы».

Абраму Петровичу довелось стать участником и других знатных баталий под предводительством Петра Великого: сражения при Гангуте, Прутского похода. Молодой арап находился неотлучно при государе, исполняя обязанности его камердинера и секретаря. Но вскоре ему пришлось разлучиться со своим августейшим покровителем. Вот как о том повествует его правнук в ярком, но, увы, незаконченном романе «Арап Петра Великого».

Александр Пушкин:

«В числе молодых людей, отправленных Петром Великим в чужие края для приобретения сведений, необходимых государству преобразованному, находился его крестник, арап Ибрагим».

Приятель поэта Алексей Вульф, побывав у Пушкина в Михайловском в сентябре 1827-го, вспоминал: «…Показал он мне только что написанные первые две главы романа в прозе, где главное лицо представляет его прадед Ганнибал, сын Абиссинского эмира, похищенный турками, а из Константинополя русским посланником присланный в подарок Петру I, который его сам воспитывал и очень любил. Главная завязка этого романа будет – как Пушкин говорит – неверность жены сего арапа, которая родила ему белого ребёнка и за то была посажена в монастырь. Вот историческая основа этого сочинения».

Итак, приехав в Париж в июне 1717 года, Пётр I оставил там своего любимца, дабы тот в совершенстве изучил артиллерийские и фортификационные науки.

Обучался Ганнибал в военной артиллерийской школе при гарнизонной крепости Ла Фер и показал в учебе отличные успехи. В начавшейся в 1719 году войне с Испанией он в рядах французских волонтёров штурмовал города Фуэнтерабию и Сан-Себастьян и был ранен в голову в «одном подземном сражении». За храбрость Ганнибал произведен в офицеры французской армии.

Сохранилось послание самого Абрама Петровича: «…Послан я был для наук в чужие края и по всемилостивейшему Его Императорского Величества соизволению был в службе Его Королевского Величества Французского в лейб-гвардии капитаном…»

Вряд ли привольно жилось молодому африканцу в Париже. Во всяком случае, его письма к государю, «слёзные вопли», с сетованиями на бедность и с просьбами о прибавке жалованья, дабы вести жизнь достойную, свидетельствуют о постоянной нужде, что терпел Абрам Ганнибал. И так ли он кружил головы именитым француженкам, как герой пушкинского романа, не пропуская «ни одного бала, ни одного праздника» и предаваясь «общему вихрю со всею пылкостию своих лет и своей породы»?

Александр Пушкин:

«Появление Ибрагима, его наружность, образованность и природный ум возбудили в Париже общее внимание. Все дамы желали видеть у себя le Negre du czar (царского негра – франц.) и ловили его наперехват…»

Пушкину легко воссоздать те сомнения и надежды, что бурлили в душе неведомого прадеда, по праву родства передав ему собственный опыт: «Мысль, что природа не создала его для взаимной страсти, избавила его от самонадеянности и притязаний самолюбия, что придавало редкую прелесть обращению его с женщинами».

Ведь для них, по самоощущению героя, он являл «род какого-то редкого зверя, творенья особенного, чужого, случайно перенесённого в мир, не имеющий с ним ничего общего». И «даже завидовал людям, никем не замеченным, и почитал их ничтожество благополучием».