Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца

После службы мы пошли в гости к родителям Юана и теперь сидели в теплой гостиной вместе с сестрами Юана, их мужьями и детьми. Весь пол был усыпан обрывками оберточной бумаги, обмен подарками состоялся, и в комнате воцарилось удовлетворенное молчание. Не так давно мы на удивление быстро смели все с богато накрытого рождественского стола, и я откинулась на диванные подушки, держась за надувшийся от плотного обеда живот. Рядом на диване лежал мой огромный, уже опустошенный чулок, а на полу передо мной стояла большая аккуратная стопка коробок с подарками. Родственники Юана меня изрядно побаловали и с невероятной теплотой приобщили к своим рождественским традициям, что меня одновременно тронуло и смутило.

У Юана запищал телефон, и, взглянув на сообщение, он тут же встал и вышел. Несколько недель тому назад я видела, как он разослал стопку рождественских открыток, многие из которых были адресованы незнакомым мне женщинам. Меня охватил уже привычный приступ паники. Я попробовала его проигнорировать и вместо этого сконцентрироваться на Дейрдре, которая демонстрировала очередной рождественский подарок. Генри, отец Юана, инженер и талантливый изобретатель, превратил каску в прибор для чистки очков. Он умело установил шестеренки таким образом, что прямо перед глазами Дейрдре, на идеальном расстоянии друг от друга, висели две зубные щетки. Как только она включила это приспособление, на макушке завертелась работающая от батареек птичка, которая в свою очередь привела в движение шестеренки, и щетки задвигались на манер автомобильных дворников.

Все засмеялись и принялись аплодировать. Генри, довольный, что очередное изобретение его не подвело, тихонько вышел, чтобы выкурить трубку. Дети сгрудились вокруг Дейрдре, умоляя ее дать им поносить эту чудесную штуковину.

Я почувствовала, как в груди появляется гулкая тоска, похожая на глубокий колодец. Здесь я была дома и все же бесконечно далеко от своей семьи. Сидя в окружении детских фотографий Юана и праздничных украшений, наевшись необычных угощений, я вдруг поняла, что, столь легкомысленно и самозабвенно погрузившись в рождественскую атмосферу, совсем позабыла о собственных корнях.

34

Got hot bashafn a velt mit veltelekh – Бог создал мир со множеством миров.

Еврейская поговорка

– В каком смысле «только мы»? – Юан стоял у меня за спиной в кухне. Он следил за движениями моих рук, пока я раскатывала тесто в три длинные полоски и аккуратно заплетала их в косичку.

– Больше никто не сможет прийти, – сказала я, пытаясь скрыть разочарование. Я засунула кривобокий хлеб хала в форме косички в духовку.

С Рождества прошло три дня, и приближалась первая в жизни уигтаунцев Ханука. Я решила, что жить на другом конце земного шара будет интереснее, если не только перенимать особенности незнакомой культуры, но и привносить в нее элементы своей собственной. Готовясь к вечеринке, я нарядила каминную полку в кухне украшениями, которые мне прислала мама, – серебристыми дрейдлами и синими конфетти. Приготовила традиционные блюда и поставила на стол менору с восемью рожками (по одной на каждую ночь Хануки), которую смастерила из коробки из-под яиц.

– Что это? – поинтересовался Юан, наблюдая, как я толку тонкие крекеры при помощи каменной ступки и пестика.

– Предполагается, что это должна быть маца для супа с клецками. Я тебе его уже готовила, помнишь?

Юан поморщился. Я протянула ему пестик:

– Хочешь попробовать? Надо раскрошить весь крекер, что остался в пачке.

Я мечтала, что придут все наши друзья, да еще и с детьми, поэтому наготовила столько еды, что хватило бы на целый полк. Согласно традиции, я сделала латкес – жареные картофельные драники. Ужин был почти готов – среди множества блюд была и приготовленная на медленном огне грудинка в пиве со специями и овощами. Однако в результате оказалось, что все заняты, и даже родители Юана не смогли отменить свои планы и прийти.

– Джесси, может, ты отдохнешь в «гнездышке»? Я там камин разжег, – предложил Юан, протягивая мне бокал шампанского. – Дальше я сам справлюсь.