Три закона. Закон первый – Выживание

Вчера все полтора часа обратной дороги он повествовал мне о предстоящей подготовке. Слова Главы (мой пересказ ограничился только финальной фразой) вызвали у него смех человека, ожидавшего их на сто десять процентов. Он пожал мне руку и поздравил нас обоих с первой совместной победой. Я с сомнением заметил, что Глава абсолютно точно не одобряет наших действий. «Главное, он им не препятствует, а до его мнения мы ещё доберёмся», — успокоил мой… ну разве что пока не официальный наставник.

— Леока, ты почему ещё не встал? — донеслось из динамиков. — Господин Мичлав приедет, а ты ещё валяешься! Спускайся!

— Отвечаю… — вздохнув, промямлил я.

Раздался сигнальный щелчок — включился микрофон.

— …Мне всё равно есть нельзя.

— И тем не менее — иди сюда!

Мои родители меня уже пугали! Их не смущало ничего — и это было неестественно и даже страшно. Они не беспокоились, куда я запропастился вчера. Они лишь радушно улыбнулись Мичлаву, когда он доставил меня к двери уже в глубоких сумерках. Они… они так скоро на всё согласились, без каких-либо вопросов… Как именно Мичлаву это удалось — я не понимаю!

Вот и на кухне меня встречают две пары оживлённых глаз. Мама с папой обернулись так резво и с таким интересом — я даже остановился на пороге.

— Иди скорей! — поторопила мама, ёрзая на стуле.

Вместо завтрака меня ждала чашка тёплой воды (предстояло полное медобследование, сдача анализов, поэтому есть воспрещалось) — вооружась ею, я с опасочкой приземлился в круг семьи.

Отец смотрел с гордостью, мать — с восторгом. Не знаю, что у них сидело в головах — может, как я сверкаю знаниями и умениями на собеседованиях? Или же в пух и прах поражаю всех своей гениальностью без всяких бесед? Я же скромно подтяну трусы и постараюсь забыть уничижающие взгляды юноши за стойкой, охотников в тренировочном зале, Главы Ассоциации в его кабинете.

— Расскажи поподробнее! — мама нетерпеливо замахала руками, словно хотела влепить мне по подбородку и заставить поднять нос выше.

— Да что рассказывать…

— О своём триумфе, — с иронией уточнил отец.

Но понимая, что от меня толка не добьёшься, он сразу же заглянул в газету.

— Как там всё было, что ты видел, о чём тебя спрашивали! — мама уточнила запрос.

— Ну… нормально… — с трудом глотая воду, мычал я. — Показал перекладину, пострелял…

— Стрелял уже! — умилилась родительница.

— Я и в школе стреляю…

— В школе предполагается, что ты об этом забудешь, — хмыкнул папа. — А здесь — это демонстрация важного навыка.

«Знания», «навыки», «склонности», «требования», «спрос», «предложения» — трясёт от этих слов!

— Ну вот я и продемонстрировал…

— Успешно?

— Ну вроде…

— Да из тебя и слова не вытянешь! — обижено воскликнула мама. — Господин Мичлав сказал, что ты очень хорошо себя проявил! Не удивляйся, мы его немножко задержали, когда ты пошёл к себе. И расспросили.

Она многозначительно покивала.

— Вы знаете, — не выдержал я, — они там все против моего появления.

— С чего ты взял, дорогой мой?!

— Да по их реакции! Плюс сам Глава Ассоциации выглядел… ну очень неодобряюще! Он сказал, что все мои характеристики ещё не значат, что я справлюсь, что шестьдесят пять лет назад всех охотников перекалечило и переубивало, и что по мне никто плакать не будет, если я решу не ехать!

Вывалив всё это, я с надеждой всмотрелся в лица родителей. Мама огорчённо и растерянно обернулась на папу — тот нахмурился.

— И что, ты боишься не справиться? — спросил он с ноткой требовательности в голосе.

— Не знаю… По идее, я там буду не один, а с Мичлавом…

— Тогда, может, ты боишься, что недостаточно хорошо будешь у него учиться, и тебя перекалечат и переубивают?

— Нет, я не идиот, конечно — никуда не собираюсь лезть…

— Так тебя волнует, что кто-то не будет по тебе плакать? Тебе нужно, чтобы везде, где тебя нет, все проливали бы слёзы?

Едкость, с которой это было произнесено, иглой впилась в мою гордость.

— Нет, я и не думал!..

— Хм, кажется, господин Мичлав составил им серьёзную конкуренцию. А у них легко получилось надавить тебе на психику.

— Ничего они мне не надавили! — вспыхнул краской.

— Раз ты не выдерживаешь даже такого — вряд ли тебе стоит с этим связываться.

— Я не сказал, что чего-то не выдержал! К тому же все решения уже приняты!

— Ладно, тебе лучше знать, — и отец склонился над газетой.

Мама с умилением вздохнула над нами обоими. Я же, проглотив остатки воды, попёрся к себе самым решительным шагом.

— Посиди ещё, ребёнок! — попросила мама, явно разочарованная отсутствием рассказов о моём вчерашнем дне.

— Мне надо хотя бы одеться! — проорал я уже на лестнице.

А-а-а, как же я зол!! Меня просто бесит!.. Чёртова одежда бесит — расшвыряю её по комнате! И вот это самое ещё!.. Что же именно?.. Что-то ведь адски меня злит…

Раскалённое железо тщеславия окунулось в ледяную воду разума.

Так. Кажется, на меня давят не только будущие коллеги.