Три закона. Закон первый – Выживание. ч. 2

Он объявился на пороге только поздним вечером. Слыша его приближение, я уткнулась носом в стену и замерла, чувствуя, как в душе вспыхивает огонь. А вообще ситуация была неловкая.

Войдя, он какое-то время молча смотрел на меня. Краем глаза вижу, что руки в боки, и смотрит под углом, будто примеряясь к новому объекту на своей территории.

– Ну что? Ты как? – наконец проговорил он с ленивой усмешкой.

Я молчала. Развязным шагом подступив к своей койке, он шумно опустился на неё, и затылок мой почувствовал на себе тяжёлый взгляд.

– Вроде всё заканчивается, а, малыш? Как ощущения?

– Вас это не должно более волновать, господин Мичлав, – едва удерживая гнев, процедила я, не оборачиваясь.

– У… Это почему же?

Леока, держи себя в руках! Те слова, что крутятся в твоей голове, произносить не стоит!

– Извольте сказать, когда я смогу отправиться домой.

– Так, ну с башкой у тебя по-прежнему не в порядке. Давай-ка протестируемся напоследок, хотя, мнится мне, всё основное у тебя уже миновало.

Он потянулся к аптечке, а я подскочила, как ужаленная.

– Я сама! – проговорила в ответ на его недоумение.

Ну уж нет, сегодняшний укол с витаминами – это было последнее, что я от него претерпела! Теперь, слава небесам, силы ко мне вернулись!

Хмыкнув, мужчина бросил диагност через комнату. Я еле поймала этот маленький аппарат, потому что картинка перед глазами по-прежнему немного качалась. Анализ на моём пальце пошёл своим ходом, а Мичлав, скрестив руки на груди, устроился для продолжения наблюдений.

Насмешливый взгляд резал, как ножом… Брось, Леока, это твоя собственная злость, которая никак не уймётся!

– Что, никак не уймёшься? – вдруг вопросил охотник.

Обычно, в случае чтения мыслей меня всегда брала оторопь. Но на этот раз гнев правил бал безраздельно.

– Уймусь?! – голос мой дрожал. – Вы глубоко ошибаетесь, рассчитывая, что я возьму и уймусь! Я уймусь тогда только, когда суд…

Прервав речь шумным вздохом, Мичлав устало закрыл глаза ладонью и горько посмеялся:

– Ну всё, началось! Был нормальный человек, а теперь моча в голову ударила. Хотя, конечно, чего я ждал… Детка, а я ведь так и знал, что не надо соглашаться на эту грёбаную Инсулию! Тут повсюду сплошная психушка – во всём. Да и с женщинами мне тут не особо везло. Вот и теперь.

Меня аж по позвоночнику резануло!

– Точнее, везло, но не так, как хотелось бы. Короче! Что там у тебя?

Диагност как раз пискнул о завершении процесса. Сперва я пролистала результаты сама – между прочим, первый раз за весь период детерминации.

– Давай сюда, парень, – Мичлав протянул здоровенную ладонь. – Тьфу, какой теперь парень?.. Парень остался в прошлом. Как мне тебя звать, а?

– У меня есть имя, – очень тянуло сформулировать погрубее.

– Давай показывай, что там у тебя – сказал же. Или мне самому подойти?

Оппонент тоже не горел желанием любезничать. Диагност поспешно перелетел расстояние между койками, возвращаясь к формальному владельцу.

– Так… Ну поздравляю, похоже, мы со всем справились, и теперь ты – здоровая девчонка.

Мы. Со всем. Справились…

– Но витамины придётся поколоть. Закончим с этим и спать.

Опять вздыхая, он снова полез в аптечку.

– Господин Мичлав, я вынуждена повторить свой вопрос! – в неприятном изумлении я следила за его действиями. – Когда…

– Завтра это обсудим, сейчас у меня башка раскалывается от твоего сегодняшнего подарочка.

От моего подарочка?!

– Спать охота, поболтаем завтра на свежие головы. По крайней мере, моя голова точно посвежеет. Ну?

– Дайте шприц, я сама всё сделаю.

– У, как серьёзно… Ну ладно, сама так сама.

Протянув мне шприц (издевательски, двумя пальцами), он подтолкнул ногой также и аптечку. Выпроставшись из-под одеяла, я принялась за дело, надеясь под вражеским взглядом не ударить в грязь лицом. Тем более, что руки всё дрожали.

– Чёрт бы меня подрал… – наблюдая с ироничным интересом, протянул охотник. – «Сама», «вынуждена»… Ещё сутки назад я себе такого поворота и представить не мог.

Я бросила на него непримиримый взгляд.

– Вам некого в этом винить, кроме самого себя.

– Н-да, что верно, то верно, – оскалился он.

Мне было жутко некомфортно оставаться с ним в одной комнате. Не только из-за внезапно возникших половых различий, которые я и осознать-то ещё не успела. А больше от собственной злости. Но если и в самом начале рейда тесное соседство с чужим человеком доставляло неудобства, то теперь этот человек стал не просто чужим.

В общем, эту ночь я почти не спала. Думала о будущем. Жаждала справедливости.

К тому же процесс детерминации всё продолжался. На ней одной ничего не заканчивается. После завершения определения пола человек вступает в переходный период. Он активно растёт, видоизменяется внешне. А гормоны продолжают отлаживать организм по своим правилам. Это этап взросления, нестабильный и непростой, но его не избежать. Длится от года до двух лет с момента детерминации, проходит с переменным успехом и у всех по-разному. Мы многое проходили на эту тему в школе, но сейчас голову занимало абсолютно другое…