Три женщины в городском пейзаже

Женя. Отлично. Выходит, не мать – приободрился Туров. Резко и неожиданно обернувшись, рыжая Женя столкнулась с ним взглядом:

– Вы что, мужчина, следите за мной?

От неожиданности растерянный и пристыженный Туров отпрянул и забормотал извинения. Но взгляд ее был насмешливым.

– Да ладно, – притворно вздохнула она. – Бог с вами! Можете не оправдываться.

Стащив с ленты ее чемодан, он с извинениями поинтересовался, в какой отель она направляется. Оказалось, что в тот же, что и Туров. Кто скажет, что так не бывает? Женщина, с которой она сидела в самолете, оказалась ее сестрой, а орущий пацан – племянником. В ресторане сели за один стол, а после ужина, конечно же, с хорошим вином, заказанным Туровым, пошли прогуляться. Там, на набережной, под тихий всплеск волн, удивляясь себе, своей смелой поспешности, Туров ее поцеловал. Затрепетав, она сразу откликнулась и обхватила его голову сильными и нежными руками. Слегка обалдевший Туров крепко прижал ее к себе.

– К тебе? – то ли спросила, то ли позвала она. – Зачем терять время? Его и так у нас с гулькин нос!

В первый день все и случилось. Разглядывая ее спящую, Туров недоумевал – все оказалось так просто. Так неожиданно и так просто? А может, она права, эта рыжая, отчаянная и торопливая женщина? Может быть, все правильно, все так и надо? Они взрослые люди, времени у них действительно убийственно мало. К чему выпендреж, пустые слова и нелепые жесты? К чему ухаживания, когда и так все понятно и ясно?

Это были чудесные дни. Чудесные. Замечательные! Женя оказалась живой, остроязыкой, ловкой, вечно хохочущей, отзывчивой на ласки, трепещущей от его прикосновений, смелой, готовой на все!

Они сняли яхту и на целый день ушли в море. За штурвалом был полупьяный, громко орущий песни капитан. Посудина кренилась набок, волны захлестывали маленькую палубу, а капитан – капитанишко, как назвала его Женя, – все орал свои песни, и они, держась за руки, хохотали.

Туров, слизывая капли с губ и ресниц, целовал ее лицо, радостное и счастливое, и чувствовал ее горячее, податливое, молодое и сильное тело.

По возвращении в Москву, ровно месяц спустя, он объяснился с Ариной. Врать больше не было смысла, да и к чему? Он твердо знал, что свою дальнейшую жизнь хочет прожить с этой рыжей.

Конечно, все оставил жене – даже предложил ключи от машины. Арина отказалась. Пока он собирал вещи, она стояла на пороге их спальни.

Стараясь не смотреть на жену, все же спросил:

– Арин, я подаю на развод! Надеюсь, ты не будешь возражать?

– Я, Леша, возражать не буду, – со смешком ответила она. – Слушай! – выходя, она обернулась. – Вот я подумала: а зачем вообще все это было? Все эти годы? Ты же меня никогда не любил.

Туров ничего не ответил. Сволочь, конечно. Надо было возразить, возмутиться! Но он смолчал.

Конечно, с родителями были долгие и сложные разговоры. В чем только его не упрекали! «Тебя испортили деньги, как только ты стал богатым, сразу изменился. Как можно оставить несчастную женщину, прекрасную и верную жену, которая прошла с тобой длинный и трудный путь становления?» Богатым! Смешно! Наивные люди, они не представляют, что такое богатство – по их скромным меркам, он был олигарх!

– Мам! – перебил он мать во время очередного разговора. – Все, закончили! Она… – он запнулся. – Женя ждет ребенка.

Мать громко охнула, а вслед за ней громко крякнул отец. А счастливый Туров засмеялся:

– Ну вот! Кажется, теперь разговоры закончены?

И это была чистейшая правда – Женя действительно была беременна.

Поначалу сняли квартиру. Через месяц Туров развелся с Ариной. Ни детей, ни имущественных претензий – как все просто! Как будто не было стольких лет общей жизни. В суд Арина не пришла, развели по ее заявлению. Туров знал, что его старики с ней общаются – на здоровье, никаких возражений. По крайней мере, все по-людски.

Женю они приняли настороженно, но и это понятно. Умница Женька, тонкая и тактичная, повела себя правильно – в любимые снохи не лезла, в подружки не напрашивалась. По хозяйству помогала, но без фанатизма.

Мать оглядывала ее растущий живот и отводила глаза. Туров видел – родители счастливы. Все понятно – дождались. В положенный срок Женя родила девочку, назвали Лизой.

Туров помнил свои ощущения. Описать их было сложно, почти невозможно. Как описать совершенное счастье?

Вторая дочь появилась, когда они уже и не ждали – Турову было к шестидесяти, а Жене за сорок. Вопросов, рожать или нет, не было – туровский бизнес был стабильным и устойчивым, он чувствовал себя уверенно и почти спокойно. Жили они в новой стометровой квартире, а в Кратове, на лесном, в полгектара, участке, стояла красавица дача, в лучших традициях старых подмосковных дач. Никаких краснокирпичных замков, украшенных башнями-бойницами, – только дерево и натуральная черепица: деревянные полы, деревянные стены, деревянные рамы. Никакого пластика, все натуральное, все должно дышать. Полимеров хватит в Москве, там, увы, без этого не обойдешься.