Три жены

А что? Полыхающий летом лес – по телевизору каждый день говорят об этом. Лето стоит жаркое. С середины мая дожди прекратились. Пожар – это ерунда. Кто будет разбираться? Ольга шла по лесу и пыталась унять бурю, разыгравшуюся у нее внутри. Все было запланировано заранее, кроме этой бури. Она шла как-то непривычно быстро для себя, дыхание сбивалось, и ей приходилось останавливаться, чтобы отдышаться. «Это воздух такой тяжелый, хвойный, – пыталась успокоить себя Ольга. – Здесь дышится трудно…»

«Как чудесно дышится», – думал Марк, выбираясь из окна. Он с трудом дождался темноты, а когда стемнело, стал считать про себя от волнения и досчитал уже до трех тысяч пятидесяти восьми, когда в палату вошла Валентина.

– Ну вот и все, – сказала она. – Помните, минут через десять ходьбы будет развилка. Сворачивайте там налево. Если свернете правильно, после развилки идти вам еще километров пять до проселочной дороги. Там ночью фуры ездят. Подвезут. Вот. – Она протянула ему деньги.

– Это еще зачем? – удивился Марк.

Валя покачала головой.

– Бесплатно сейчас никто не возит. Ну, может, кто и возит, но к чему вам ждать. Заплатите и быстро доедете. А потом позвонить, может быть, захотите Даше своей. Берите, мало ли что.

– Спасибо, – сказал ей Марк.

– Вы бы сообщили мне потом, что ли, – попросила Валя. – Как там все обернется?

– Давай я тебе адрес Даши запишу, может быть, заедешь как-нибудь.

– А вы приглашаете? – спросила Валентина.

– Приглашаю, – улыбнулся Марк. – Хотя, знаешь, приглашать-то мне тебя пока некуда…

– Ну прощайте.

– Ну прощай. – Он пожал ей руку

Выбравшись из окна, Марк нагнулся и под окнами, прижавшись к деревянной стене дома, прошмыгнул к воротам. Открылись они легко, без скрипа. Молодец Валюша, ее работа. А то раньше так скрипели, что он в палате вздрагивал. Ну вот и все. Он зашагал по дороге. От свежего воздуха кружилась голова. Сердце купалось в какой-то старинной мелодии его молодости – не то «брызги шампанского», не то «рио-рита». Он закурил. Темнота – хоть глаз выколи. Ставишь ноги в темноту – как в пропасть.

И все-то вокруг ему нравилось. Все-то его радовало, как малого ребенка. И как-то совсем незаметно для себя он проскочил развилку и пошел совсем не по той дороге.

На той же развилке, где еще не остыли следы Марка, Ольга появилась спустя всего несколько минут. Если бы светило солнце, они непременно увидели бы друг друга. Дорога просматривалась далеко. Но опустившийся занавес темноты не дал им встретиться.

Оставшуюся часть пути она почти бежала. Все нужно было поскорее закончить. Поскорее, иначе она сойдет с ума, – ей так казалось. Она подошла к воротам, посмотрела в щель. Один только огонек горит, да и тот, похоже, оставляют на ночь. Окна темные… Неожиданно Ольга покачнулась и налегла на ворота. Они оказались не заперты. Вот так подарок. Ее трясло как в лихорадке.

Ольга скользнула во двор. Нет, вы только подумайте, дверь, входная дверь, открывалась внутрь. А рядом, вы только представьте себе, лежало несколько металлических палок. Ольга хохотала про себя. Сейчас, сейчас… Она бесшумно втиснула металлический прут в массивную дверную ручку: «А ну-ка выберись теперь, дорогой!» Быстро смочив куски ветоши бензином, поджигала их и забрасывала на крышу, приплясывая при этом.

Так, наверно, чувствовали себя ведьмы…

Первым почуял пожар Михалыч. Он открыл глаза и жалобно заскулил на кровати. Ему совсем недавно сделали успокаивающий укол на ночь, поэтому сил подняться не было. Он посмотрел на кровать Марка, которая стояла рядом с ним. Что-то его там не видно. Михалыч снова заскулил.

Валентина не стала плакать после ухода Марка. Очень ей хотелось, но она не стала. Зинка еще вчера уехала в город, к сестре. Братья-санитары напились до бесчувствия и храпели в ординаторской. Валя закрылась в своей комнате, вытащила молитвенник, перечитала все, что положено, и легла. Стараясь отрешиться от земных мыслей, она тотчас уснула. Бывает такая особенность у людей. Когда они волнуются – засыпают быстрее обычного: кончается запас жизнеспособности, что ли, жизнестойкости.

Вой Михалыча становился все громче. Валентина проснулась и не сразу поняла, что случилось. А когда поняла – метнулась к входной двери. Пелена дыма в коридоре ела ей глаза, жгла легкие. Валя билась всем телом в дверь, а та почему-то никак не хотела поддаваться. Она побежала в ординаторскую, за санитарами. Но что-то рухнуло в этот момент, задело ее голову Сверху сыпались горящие деревяхи. Ординаторская была охвачена огнем. Михалыч все еще выл в палате, но уже как-то тихо, без всякой надежды. Валентина снова бросилась к входной двери и изо всех сил навалилась на нее. Никакого эффекта. «Окно, – вспомнила она наконец, – одно окно не заперто». В расплавленном воздухе она пробиралась в сторону палаты, закрывая лицо от огня. Она даже не заметила, в какой момент потеряла сознание…