Три жизни Тани

— Ничего, — раздраженно махнул рукой следователь. — Камеры у подъезда показали, как три девушки зашли в подъезд, потом их видела соседка, которая отдала им ключи от квартиры — эти девушки часто навещали прикованную к постели подругу. Не замечено никаких незнакомцев, входивших бы в подъезд в двухчасовой промежуток между вручением ключей и тем моментом, как соседка начала барабанить в дверь. Еще две девушки из этой же компании сейчас дают показания, но эти показания заключаются в невнятном испуганном бормотании о каких-то иномирных магах, с которыми девушки собирались встретиться в этой квартире, о каких-то приворотах то ли к эльфам, то ли к вампирам и прочая муть.

— Эльфы-вампиры? Секта что ли?

— Да нет, просто все эти девицы были увлечены новомодными паранормальными веяниями в приключенческой литературе, мечтали влюбиться в вампира, как в фильмах этих, молодёжных, у меня дочь такие тоже смотрит.

— М-да… следов этих гипотетических магов не нашли, как понимаю?

— Ни малейших, — мрачно подтвердил следователь, предчувствуя появление бо-оольшого висяка на своей шее. Рыдающие родители молодых девушек точно не дадут этому делу запылиться на полке из-за недостатка улик, а где их взять, эти улики, как определить хотя бы причину смерти?! Расхожая фраза, что «вскрытие покажет», в данном случае вряд ли оправдает себя.

К вечеру следующего дня задача, стоящая перед следствием, представилась еще более сложной: в России их случай непонятной групповой гибели нескольких молодых девушек был четвертым, а в целом по миру — десятым за два месяца, причем специалисты ни одной из стран так и не смогли установить ни причины смерти, ни круг подозреваемых лиц.

После долгих и бесплодных поисков истины уголовное дело было приостановлено до появления новых фактических данных. Скорбящие родственники напрасно обещали на могилах своих дочерей отомстить их убийцам.

Сотрудники всекосмической полиции могли бы подсказать своим земным коллегам разгадку тайны, но маг Набарр не лгал, когда называл Землю давно позабытым миром, исчезнувшим со всех карт Галактического Сообщества. Так что всекосмическая полиция занималась загадочными преступлениями в других мирах…

За четырнадцать месяцев до этого (промежуток времени указан по земному времяисчислению)…

Служащие всекосмической полиции подразделялись на рядовых оперативников сыскной службы, на младший и старший офицерский состав. Пять званий старших офицеров начинались бригадиром и заканчивались спэйсмаршалом, а пять младших варьировались от кадета до уорента. Дослужившись до литайра[3] и получив назначение на должность начальника отдела, Гордеон Ирс впервые пожалел, что не остался уорентом, когда его направили прочитать небольшой курс лекций в полицейской академии. Точнее: в Галактической Академии Всекосмической Полиции. Данное учебное заведение являлось неотъемлемой составной частью единой правоохранительной системы сектора, находящейся под управлением спэйсмаршала полиции.

— Высокое звание обязывает больше времени уделять аналитической и управленческой кабинетной работе, а не беготне за преступниками по всей Галактике, — веско сказал одер-спэйсмаршал, заместитель спэйсмаршала по учебной части. — Будешь передавать опыт молодёжи!

— На моём отделе куча дел не расследованных висит! Я только-только принял руководство, пусть опыт кто-нибудь другой передаёт, — попробовал отвертеться Гордеон, но начальство не вняло его крику души. Начальство заявило:

— Плох тот начальник отдела, который не может дважды в неделю доверить своим подчинённым справляться с делами самостоятельно. Привлекай к общению с молодой сменой своих товарищей — пусть тоже вносят лепту в воспитание будущих своих преемников.

С начальством не спорят, и вскоре Гордеон стоял перед шестым курсом адептов академии, многие из которых за особые заслуги и отвагу уже получили звание кадетов досрочно, ещё до окончания учебного заведения: практику обучающиеся последних трёх курсов проходили отнюдь не на имитаторе, а в самой настоящей реальности. Той самой реальности, где каждый выстрел может стать роковым, а за ошибки и невнимательность платят жизнью.

С тоской вспоминая прежние свои будни, когда он тоже был простым оперативником, активным делом помогающим добру одержать победу над злом, Гордеон вещал, стоя перед аудиторией: