Три жизни жаворонка

– Ох, да что с тобой говорить… Ничего ты не понимаешь в мужской красоте, Настасья… – тихо вздохнула Любаша. – Когда мужик видный, да еще умеет деньгу зашибить, ему все простить можно, все от него стерпеть… Не поздоровался он с ней, надо же! Да кто ты такая, чтобы он с тобой здоровался?

Новый хозяин их не уволил, оставил работать. Но оказался тот еще перец, иначе не скажешь. Молчаливый, суровый, и лицо все время недовольное. Если и говорил, то мало. Выдавал короткие фразы, похожие на военные приказы. Настя его побаивалась и старалась как можно меньше попадаться на глаза, а Любаша, наоборот, отчаянно заигрывала, несмотря на грубовато равнодушное обращение.

– Да у него просто характер такой, что ты! – будто оправдывалась она перед Настей. – Любит, чтобы везде порядок был, разве это плохо? У настоящего мужика всегда и во всем должен быть порядок… Жаль, конечно, что я не в его вкусе, а то бы…

– Будто ты знаешь что-то о его вкусах, Любаш! – коротко усмехалась Настя.

– Так я ж тебе рассказывала вроде про эту его… которую из города привез… Худая была такая, беленькая… Вот ты как раз в этот расклад вписываешься, ты тоже такая. А я нет… Хоть на диету садись да волосы перекрашивай, честное слово!

– Так в чем дело, Любаш? Давай…

– Ага! А лишние годы я куда дену? Ему ж молоденьких подавай, я так понимаю… Это у тебя все шансы есть, а у меня… Я б на твоем месте вовсю бы хвостом вертела, а ты стоишь за прилавком как истукан! Он заходит, а ты не улыбнешься даже!

– Да бог с тобой, какие улыбки, какие хвосты… Я его боюсь, что ты.

– Да ему наоборот нравится, что ты боишься! Я же вижу! Мне кажется, он к тебе это… Вроде как присматривается, Насть. Вроде как наблюдает за тобой со стороны.

– Да ну, не говори ерунды…

– А вот погоди, посмотрим! Посмотрим…

На беду, Любаша оказалась права. Настя и сама чувствовала на себе цепкий взгляд Бориса и не знала порой, куда от него спрятаться. Сразу морозец по спине пробегал, внутри холодело все, съеживалось. И руки становились неловкими, движения неуклюжими. Однажды дорогую бутылку с вином разбила, да так, что осколки разлетелись по всему магазину. Полезла за этим вином на верхнюю полку, обернулась и увидела, что Борис как раз в магазин зашел и стоит, на нее смотрит… Бутылка и выскользнула из рук. Борис ничего не сказал, ухмыльнулся только. И ушел сразу. Любаша проводила его глазами, проговорила тихо:

– Вот если б я эту бутылку разбила, с меня бы три шкуры содрал… А тебе ничего, все с рук сошло. Говорю же, он глаз на тебя положил, Настасья!

Настя ничего ей не ответила, но задумалась. А вдруг и впрямь? Вдруг приставать начнет, что тогда? Ведь если откажешь – уволит и глазом не моргнет. А как выходить из этой ситуации, интересно? И даже посоветоваться ни с кем нельзя, вот в чем дело. Любаша ей точно не советчица, а маме про такое разве расскажешь? Вот если бы с Олей поговорить… Но Оля в городе, домой сейчас редко приезжает…

Однажды Борис настиг ее в подсобке. Вошел вслед за ней, повернул ключ в замке. Она так испугалась, что отступила к стене, вяло замахала руками – не подходите, не трогайте… А ему будто очень понравилось, как она испугалась. Улыбнулся довольно, растопырил руки, прижал к стене и будто замер, будто ждал, что она станет делать.

– Пустите… Пустите меня… Вы что?! Пустите, я закричу сейчас… Вы что делаете?!

– А что я делаю? Ничего я пока не делаю. Просто стою…

– Но вы же… Вы же не пускаете меня! Дайте мне выйти! Отпустите меня, слышите?

Она уперлась ладонями ему в грудь, принялась отталкивать от себя изо всей силы. Он вдруг поддался, отступил на шаг, и она выскользнула ужом, бросилась к двери, попыталась провернуть ключ в обратную сторону. Ключ все никак не поддавался – руки сильно тряслись, как в лихорадке. Будто это были не ее руки, чужие.

– Да погоди… Не трону больше. Слышишь? Погоди, говорю, что сказать хочу… Я ж по делу, не просто так!

Настя уже открыла дверь, торопливо шагнула в коридорчик и уже оттуда, с безопасного расстояния, повернулась к нему всем корпусом:

– Что вы хотели мне сказать… По делу?

– А то и хотел… Стало быть, в руки мне не даешься, да? Что ж, молодец… Ладно… А если уволю? Не боишься?

– Увольняйте. Ладно.

– Даже так? Что ж, тоже ответ… А замуж за меня пойдешь?

– Что?! Я не… Не понимаю…

– А что тут понимать? Замуж за меня пойдешь, спрашиваю?

– Нет… Нет, что вы… Зачем вы…

– А ты не отвечай сгоряча. Я ж серьезно тебе предлагаю. Нравишься ты мне. Не балаболка, тихая, скромная. И не гулена – вон как меня ладонями-то отталкивала, чуть грудную клетку не выдавила! И красивая к тому же… Да если тебя приодеть… Да выхолить… Та еще куколка будешь, как с журнальной обложки… Так что сама подумай – нет тебе резону отказываться. Можно сказать, я тебя в другую жизнь приглашаю. В счастливую. И за прилавком стоять не надо тут с утра до вечера. Другая бы обрадовалась да на шею ко мне кинулась, а ты! Стоишь, глазами хлопаешь… Не врубаешься, что ли? Чего молчишь?

– Я… Я не могу выйти за вас замуж, Борис. Спасибо, конечно, но я… Не могу. Простите.

– Это что же, ты мне отказываешь, что ли?

– Да. Отказываю.