Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга первая

Вы пишете, что писатели и художники XIX в. (имеются в виду реалисты, не так ли?) «стремились к правдивому изображению характеров и событий окружающей их реальной жизни в „формах самой жизни“…», «в духе новых позитивистских, материалистических, естественнонаучных, социальных, революционно-демократических тенденций». Полагаю, что ни одно из этих определений к Сегантини не подходит. Думаю, что Вы с этим согласитесь. Курбе — дело другое. Перов тоже. Но и у них при всей «демократичности» взглядов на задачи искусства бывали какие-то странные заскоки, выводившие этих мастеров за рамки собственных убеждений. Так, в картине Перова «Проводы покойника» Вы обнаруживаете символизацию, не уступающую сегантиниевской, с чем я полностью согласен. Вы совершенно точно отмечаете, что эта картина «редкая, кстати, если не единственная для его творчества в этом плане».

С Курбе тоже не все в порядке. С его легкой (скорее, тяжеловатой) руки реализм становится обозначением для нового направления в живописи. Выставку своих произведений в 1855 г. он назвал «Павильон реализма» и опубликовал в этой связи декларацию, в которой с помощью Шанфлери и Дюранти сформулировал свою эстетическую позицию. Курбе хотел выразить «нравы, идеи, облик» своего времени, никому не подражая и никаким образцам не следуя, однако при «полном знании традиции». В таком выражении художник надеялся обрести «осмысленное и независимое чувство собственной индивидуальности». Звучит неплохо, особенно в современном контексте, когда искусство служит средством разрушения и разложения целостной личности. Однако в творчестве самого Курбе также можно найти начатки деиндивидуализации, катастрофической по своим последствиям утраты ясного сознания своей духовной природы (высшего «Я»).

Представляется, что Курбе был человеком сложным, и в его душе боролись самые противоречивые элементы. Позиция его друга Шанфлери была не менее расплывчата и позволяла сделать самые различные выводы из его концепции реализма…

…Здесь я не чувствую себя на твердой почве, поскольку никогда специально не занимался эстетикой французского реализма XIX в… хочу только подчеркнуть многосмысленность самого понятия реализм, для того чтобы уяснить самому себе тот смысл, который Вы в него вкладываете, говоря о «реалистическом понимании» «Возвращения на родину»…

На первый взгляд под реализмом Сегантини Вы разумеете достоверное воспроизведение внешней реальности: сцены из повседневной жизни. В ЭКК дано более развернутое определение реализма как «особого способа художественного обобщения фактов, накопленных при наблюдении за этой действительностью». Но вот, что меня занимает: как при реалистическом подходе к воспроизведению «действительности» возможно возникновение произведений, несомненно выводящих наше сознание за ее рамки. Так и у Курбе, не вдаваясь в анализ его высказываний и деклараций, мы видим всю многосмысленность его понимания реализма, отразившуюся в самих произведениях.

Вспомните его картину под примечательным названием «Ателье художника». Парадоксальным образом Курбе называл ее «реальной аллегорией» (курсив мой. — В. И.), определившей семилетний период его «артистической и моральной жизни». Выставленная в мятежном «Павильоне реализма», она была своего рода манифестом нового направления во французской живописи. В то же время на этом гигантском полотне (359 × 598) уже в полной мере содержатся элементы, преодолевающие узкие рамки реализма, понимаемого как способ правдивого и «объективного» воспроизведения явлений внешнего (природного и социального) мира. Само словосочетание «реальная аллегория» наводит на мысль о «сочетании несочетаемого» (основной принцип метафизического синтетизма). Курбе отважно синтезирует два взаимоисключающих понятия: реальность и аллегоричность. Если образ аллегоричен, то он тем самым уже и не реален в смысле «объективного» воспроизведения человеческой фигуры или какой-нибудь бытовой сцены («подсмотренного эпизода из жизни»). Если же художник, действительно, хочет изобразить «эпизод из жизни» как реальное событие, то он руками и ногами отверг бы попытки истолковывать его произведение как аллегорию.