Трибунал

Это были его последние слова. Потом мы услышали выстрел, половина его черепа слетела и, похожая на старую карнавальную маску, шлепнулась на колени нашему главному механику. Фельдфебель Берг был известен своей небрежностью. Обойму он вынул, но забыл, что в патроннике есть патрон, и для него это очень плохо кончилось. Вылетевшая гильза упала в мой пудинг. Никогда не забуду глупого выражения на его лице перед тем, как он сполз под стол.

— На Новый год обычно тоже кое-кто гибнет, — вмешивается в разговор Малыш. — В прошлом году я был в Бамберге. Какую мы устроили встречу Нового года! У нас был парень, тупой, как коровья лепешка, и его поставили охранять склад с взрывчаткой. Роясь там, он стащил несколько сигнальных бомб, с виду очень похожих на бразильские сигары. Зажигаются они так же, спичкой или раскаленным угольком. Первую бомбу он бросил в окно перед самым ужином. Зажигаться она никак не хотела, поэтому фельдфебель, начальник столовой, дал ему сигару. Парень закурил ее, а потом запалил другую бомбу. Вскоре он перепугался и принялся выбрасывать бомбы в окно ради спасения жизни. Потом дело обернулось скверно, потому что он был уже пьян. Сигару выбросил в окно, а в рот сунул бомбу. Вся столовая была в крови и ошметках мяса. Этот дурачок постоял немного, покачиваясь, без головы. Потом кто-то крикнул: «С Новым годом!», и он шлепнулся на пол.

— Выкурил, значит, последнюю сигару, — сухо замечает Порта и наливает себе еще одну большую порцию шнапса.

И выпив, начинает горланить:

Liebe Leute, wollt Ihr wissen,
Was einem Fahnrich einst geburte,
Ja, fur die Nacht ein schones Madel
Oder fünf und zwanzig Flaschen Bier…[70]

Стоящие возле домика наблюдатели вытягивают шеи, будто куры, завидевшие ястреба.

Священник направляется к нам, однако на полпути отказывается от своего намерения и возвращается обратно.

Уже почти совсем стемнело, когда по склону спускается «кюбель», а за ним — грузовик и закрытый транспортер для перевозки личного состава.

Колонну замыкают трое полицейских вермахта на мотоцикле с коляской.

— Явились, — говорит Порта и вытягивает шею, будто гусь, увидевший идущую его кормить дочку крестьянина.

— Пропади они пропадом, — злобно бормочет Старик, поправляя снаряжение. — Вставайте. Надеть каски! Разобрать из пирамиды винтовки! Строиться по три! Этот треклятый майор может заставить нас маршировать до самого Морелленшлюхта. Черт возьми. Малыш, посмотри на себя!

— Посмотреть? — удивленно переспрашивает Малыш, сдвинувший каску на затылок. — Знаю, что я не красавец, но я всегда был таким!

— Поправь снаряжение и каску, — сердито прикрикивает Старик.

Разговор между наблюдателями возле домика прекращается. Все смотрят на машины, которые остановились неподалеку от вереска.

— Отделение, смирр-но! — командует Старик и козыряет майору.

— Все в порядке, фельдфебель?

— Так точно!

— Пропагандисты и зеваки прибыли? — спрашивает майор, глядя в сторону домика.

— Нет, герр майор. Я их не видел.

— Скоты! — рычит майор и злобно плюется. — Приговоренные уже здесь. Они поумирают со страху, если мы вынудим их дожидаться, сидя рядом с собственными гробами! Что за проклятый день! — Содрогается под холодным дождем и указывает на грузовик. — Прожектора там. Установите их, фельдфебель, быстро! Нам предстоит ликвидировать троих!

— Троих? — восклицает Старик в испуге.

— Я сказал — троих. — Майор скалится в зверской усмешке.— Их нужно расстреливать по одному, чтобы избежать риска дважды проделывать с кем-то одно и то же. К столбам они пойдут одновременно. Так проще всего. Производить расстрел будем слева направо!

— А завершающие выстрелы? — спрашивает Старик со страхом в душе.

Майор несколько секунд изучающе на него смотрит.

— Дрожь берет, фельдфебель? Не волнуйся! Этим я займусь сам. Ты командуй отделением, никакого перерыва между приказаниями. В темпе! На каждую винтовку по обойме, после первого выстрела перезаряжать и немедленно ставить на предохранитель. Потом целиться снова. Ясно?

— Так точно, — негромко отвечает Старик, сглатывая.

Три мощных прожектора наведены на стоящие вертикально железнодорожные шпалы, используемые как расстрельные столбы.

Майор бросает две веревки Грегору, которому предстоит стать третьим привязывающим.

— Если что случится помимо обычной программы, — злобно говорит майор, — вы находитесь под моим началом, и если я прикажу стрелять, стреляйте, хотя бы перед вами был священник, генерал или кто бы то ни было. — Глубоко вздыхает, стирает влажный снег со зверской физиономии и снова смотрит в сторону домика. — Никогда не знаешь, что может взбрести в голову наблюдателям!

По вереску едут два темно-серых «мерседеса» с командирскими флажками на крыльях. Их фары высвечивают санитарную машину. В унылых сумерках видны красные и белые генеральские петлицы.

— О, Господи, — нервозно стонет Старик. — В хорошей же мы компании! Интересно, кто отправляется в долгое путешествие на сей раз?