Тридевять земель

— Извините, что не посоветовалась, — Марина — её голографическое изображение — поклонилась. — Нужно было спасать Арлетт. Я потом объясню, это нужно самой рассказать. Уже всё уладили. Ортем, я беру её к нам в дом, помощницей. Вы не возражаете?

— Если доверяете — не возражаю.

— Доверяю. Извините, что так сорвалась и уехала — вы поймёте, когда я расскажу. Не выключайте связь, ладно? Здравствуйте! — Марина приложила ладонь ко лбу и сердцу, и снова поклонилась. Её фантом исчез, и через несколько секунд появилась Арлетт. Уже не в больничной одежде — одета по-римски. По лицу видно, что недавно плакала.

— Спасибо, сэр Ортем, — она сумела улыбнуться. — Простите, столько хлопот из-за меня. Обещаю, что не пожалеете!

— Не переживайте, пожалуйста, — Артём и сам не знал толком, что в такой ситуации сказать. — Что ни делается, всё к лучшему. Вы живы, это главное.

— Вы правы. Простите, я вижу, что вы устали. Здравствуйте, и доброго отдыха!

* * *

— Арлетт? — удивилась Мари. — Дочь кондитера, Мишеля Беклина? Мы её «сладкой девочкой» звали. Такие торты печь умеет — пальчики оближешь! Всё мечтала стать особенной, знаменитой, не нравилось ей, видите ли, быть пятой дочерью в доме, пусть даже и со своим магазином. Мир тесен.

— Похоже, ты её не очень-то любишь, — заметила Миранда, жестом приказав Мари не шевелиться — пишет её портрет.

— А, глупость вышла, — махнула рукой Мари. — Я у неё пирожные покупала как-то раз. А тут вызов. Она отошла, а мне положено в течение пяти секунд отозваться, а в течение десяти — уже отправляться. В общем, они в магазине подумали, что я платить не захотела. Я потом пришла в тот же день, всё объяснила, втрое больше заплатить предложила — а они уже заявление на меня подали. Весь участок надо мной смеялся, убить их всех хотела. В общем, некрасиво вышло.

— Бывает, — согласилась Миранда. — Всё, на сегодня хватит. Завтра продолжу, пусть краска пока высохнет. Нет, не вздумай смотреть! Я не показываю неоконченное. Никому.

— Не вопрос, — кивнула Мари. — Что-то ты совсем никакая. Отправляйся-ка спать, я разберусь с делами, если в доме что нужно.

— Лилия разберётся, — Миранда закрыла дверь в студию. — Ты лучше его позови. И флютню взять попроси.

— Колыбельную тебе спеть? — поинтересовалась Мари, и, уклонившись от брошенной подушки, поймала её и вернула хозяйке. — Да разве я против? Забираешь его сегодня?

— Забираю, если не спит, — кивнула Миранда. — Но вначале вы с ним споёте. Ту самую песню, на старофранцузском. Я её не слышала, а говорят — классная песня. Споёте?

— Даже не знаю — столько дел, столько дел… — и они обе рассмеялись. — Да, если он согласится.

* * *

Артём закрыл лекторий и, подумав, взял с собой — может, позже удастся дочитать. Миранда намекнула, что съездила удачно — и новые родственники понравились (а она понравилась им), и в целом удачно всё сложилось.

…Песню эту, «Agnus Dei», они исполнили дважды. Во второй раз присутствовала и Лилия — дослушав до конца, наградила исполнителей аплодисментами, извинилась и ушла: дела по дому. Видимо, что-то действительно что-то серьёзное было с Арлетт, если Марина отправилась всё улаживать сама.

— Ещё? — предложил Артём, и увидел на лицах Миранды и Мари взаимоисключающее. Мари явно не прочь ещё что-нибудь спеть, или хотя бы послушать.

— Да, только дождитесь меня, — решила, наконец, Миранда, и оставила их вдвоём — ушла в «места общего пользования».

— Вроде был совсем никакой, — заметила Мари, прикоснувшись кончиком указательного пальца к флютне — инструмент отозвался тихим аккордом. — А сейчас бодрее меня. Лекарства, что ли, принимаешь? Мне доктор ещё и тоники пить запретил. Вообще не знаю, как теперь бодрости набираться. То нельзя, это нельзя…

Артём запоздало ощутил, как в уши начинает «набиваться вата». Только этого не хватало!

— Отойди, — сказал он, практически не слыша свой голос. — Мари, отойди подальше!

Мари не сразу поняла, что происходит — схватила со стены аптечку, нажала там же на сигнал тревоги. Услышат те, кому положено. Миранда выскочила из ванны — видно, умывалась — и бросилась к ним.

— Миранда, не подходи! Охрана! — позвала Мари. — Чёрт, я не могу отпустить его одного! Миранда, не…

И чернота обрушилась на голову, сокрушила реальность.

…Через пару секунд в комнату вбежали Лилия с двумя охранницами, и Валери Обэр. Пусто — никого. Показалось только, что голос Мари отдаётся эхом.

— Лилия, что с вами? — Валери взяла Лилию за руку — та закрыла глаза ладонью, села неловко на пол, а потом… засмеялась. Почти сразу же перестала — и отняла ладонь, судорожно дыша и глядя по сторонам. — Вызовите врача!

— Уже не нужно, — Лилия встала, держась за протянутую руку. — Извините, померещилось что-то. Нужно сообщить лорду Стоуну и доктору Ливси.

— Доктор здесь, — и упомянутый вошёл в комнату. — Что произошло?

— Они исчезли, — пояснила Лилия. — Как в тот раз, на улице. Миранда, Ортем и Мари.