Тридцать один. Часть I. Ученик

– Замолкни, – отрезал я. – Придумаешь, как попасть на корабль, первый побегу. А кидаться на стражу я не буду!

– Можно найти другой выход, – не сдавался голем.

– Какой? – не сдержавшись, закричал я, махая руками в сторону окна. – Полететь? Оторву крылья у феи и буду махать, пока не вознесусь? Может свои отращу?

Я завертелся, пытаясь заглянуть за спину.

– Только хвост, – пробурчал Евлампий.

– В твоей бы каменной башке что-нибудь выросло! – разозлился я. – Здравый смысл очень бы не помешал!

Голем пробормотал что-то неразборчивое, и насупился. А я плюхнулся обратно на диван и откинулся на спинку. Вот бы открыть глаза каменному остолопу, только не поймет ведь ничегошеньки.

Я зажмурился, отмахнувшись от ненужных мыслей. Лучшее лекарство от проблем – сон. Слава архимагу, сплю я без задних ног. В академии говорили, что дрыхну, как бессовестный. Может у меня её и нет, потому что через две минуты я уже дремал.

Глава 11. То, чего нет

Просыпаться от того, что тебя дёргают и пихают, тоже самое, что сидеть за накрытым столом со связанными руками и заткнутым ртом. Я ещё не продрал глаза, а две огромные летучие обезьяны сбросили меня с дивана и волокли по полу.

– Сдурели! – крикнул я.– Мы почётные гости! Нас нельзя таскать за руки!

Но стражники, словно глухонемые, пёрли меня дальше. Я завертел головой в поисках помощи, но ни боцмана, ни феи в зале не оказалось.

– Куда все провалились?

Распахнув мною двери, вынесли в длинный, тёмный коридор.

– Это беззаконие! Я не потерплю такого обращения! Что вы себе позволяете! – вступил голем.

У поворота меня стукнули об угол, и потащили вверх. Я едва успел поджать ноги, чтобы не пересчитывать ими ступени, но обезьяны нарочно долбили меня обо всё что встречалось на пути.

Я крепился, убеждая себя, что скоро всё прояснится. Пока не начали ныть вывернутые руки, кое как получалось, но чем дальше меня уносили, тем меньше верилось в счастливую концовку.

– Что вам надо? – не особенно надеясь на успех, в очередной раз завопил я.

Встретившись с аркой, я с отбитым боком попал на широкий парапет. Он тянулся вдоль стены замка, похожий на недостроенный балкон без перил и ограждений, и зловеще обрывался вниз.

Открытую площадку обдувал солёный тёплый ветер. Под стенами замка торчали перевитые лианами деревья. В дебрях пересвистывались птицы, и даже до нас долетал траурный запах гнилой листвы.

Обезьяны ослабили железную хватку. Я коснулся пола и зашатался. Руки тоже отпустили. Я даже успел с наслаждением их потереть и увидеть под ногами, прилепленные к стене замка выступы. Чуть наклонился, разглядывая квадратные каменные карманы, и тут же, от толчка в спину, бросился им навстречу. Я не упал, как обожравшийся дракон, а спланировал, как осенний лист. Испугаться и то не успел, только истерично заморгал глазами, словно взмахи ресницами помогут мне подольше удержаться в воздухе. А вот голем летел, как огромный камень с обрыва, с рёвом и визгом:

– Архимагово седалище! Чары неразборчивые! Хаос беспорядочный!

Плавно покачиваясь, я падал, поддерживаемый магической силой, без неё тут точно не обошлось. Меня несло в один из каменных карманов. Другие скрывала серая пелена.

Расправив руки, я мягко приземлился на живот, а голем прочистил горло и заворчал:

– Согласись, в Тринадцатом Тёмном Объединенном мире тюрьма комфортнее.

Он так обыденно бубнил, будто дикие вопли только что раздавались не из его рта.

– Здесь же ничего нет. Даже примитивных удобств. А как же самое необходимое?

– Мы арестованы? – спросил я, чтобы перебить болтовню.

– Крысёныш, я тебя задушу!

Я приподнялся, встав на четвереньки, и озираясь по сторонам. Недружелюбный вопль раздался сверху, справа, из-за каменной перегородки в пол человеческого роста. И бешеные глаза Оливье, не оставляли сомнений, он меня убьёт.

– Почему я не выкинул тебя за борт? – взревел дядя.

– Да что случилось-то? – испугался я, обползая дыру в полу.

Если бы захотел, просунул в неё голову. Только так от Оливье не спасёшься.

– Убью! – взвыл он и, подтянувшись, полез ко мне.

Оседлав перегородку, дядя перевалился на мою сторону, и дыра расползлась вдвое, ещё до того, как он спрыгнул вниз. А когда его ноги коснулись пола, от камеры остался ободок вдоль стен. Вскочив на дрожащие ноги, я вжался в холодный камень и невольно взглянул вниз. У подножия замка призывно торчали очень-очень острые камни. Что-то мне подсказывало, что туда спланировать не удастся. Наоборот, рухнешь, как куль с дерьмом.

– Невиноват! – отчаянно пропищал я.

Дядя недобро сощурил глаз и пошёл вдоль дыры слева. Я, облизывая пересохшие губы, пробирался вправо. Пройдя полный круг, мы остановились.

– Меня не было десять минут! Синявку тебе…

– Порой этого достаточно, – веско заметил незнакомый голос.

Я обернулся. За левой стеной возвышался заросший скомканными седыми волосами ком. Из-под грязной чёлки торчал горбатый нос и блестели пронзительные синие глаза. Под длинной спутанной бородой висела грязная мантия без знака гильдии.

– Не лезь не в своё дело, сухопутный чаровар! – грозно прикрикнул дядя.